На лице князя появилась лёгкая улыбка, которая никак не успокаивала. Он холодно хмыкнул:
— Господин Го, если бы вы не напомнили, я бы и забыл, что управление всё ещё под моим контролем. Передайте Ма Чжунмину: раз он такой самоуверенный, пусть берёт на себя всю ответственность. Все документы, что вы там обсуждаете, я не видел. А любые ошибки — это уже на вашей совести. Я же, как известно, сейчас отдыхаю.
После этих слов он опустил занавеску кареты и приказал кучеру трогаться.
Мянь Тан, внимательно слушавшая разговор, наконец поняла, почему её муж был так свободен в последние дни. Видимо, он специально подстроил ловушку для своих подчинённых в военном управлении, а теперь наслаждался их беспомощностью, чтобы отомстить за былые обиды.
Она не могла не посочувствовать этим людям. Они, вероятно, считали князя Хуайян простым воином, который умеет только сражаться. Их примитивные уловки могли бы подойти для менее изощрённого человека, но Цуй Синчжоу был стратегом и мастером хитрой игры.
Мянь Тан вспомнила, как в былые времена на горе Яньшань она сама доставила ему немало неприятностей. Ещё она вспомнила как этот мужчина, затаив обиду, терпел целый год, играя роль её фиктивного мужа, чтобы поймать Лу Вэня.
«Но если бы он знал, что Лу Вэнь, которого он так долго искал, всё это время была я...» — с тоской подумала она, — «Если бы понял, что не только нашёл этого человека, но и женился на нём... Учитывая его мстительный характер, боюсь даже представить, что бы он придумал в отместку».
Её лицо помрачнело от этих мыслей. Она обняла его за талию, провела пальцем по его прямому носу и тонким губам, задумчиво глядя на него.
«Такой красивый мужчина. Мне ещё повезло, что я могу называть его своим мужем. Я не должна быть неблагодарной. Наверное, я всё-таки слишком капризна».
Однако её действия, казавшиеся ей выражением сожаления, Цуй Синчжоу воспринял иначе.
— Ты думаешь, я не замечаю, как ты меня дразнишь? — с лукавой улыбкой заметил он.
Его жена, хоть и не происходила из знатной семьи, была воспитана в семье чиновников и явно знала, как очаровать мужчину.
Иногда, когда Мянь Тан пыталась заигрывать, её смелость превосходила даже самых опытных куртизанок в красных кварталах. Её дядя по материнской линии всегда был человеком строгих правил, и Мянь Тан, казалось, унаследовала свой нрав от кого-то совсем другого. Это заставляло Цуй Синчжоу волноваться, и он всё чаще думал, что её нужно держать рядом, чтобы быть спокойным.
Вот как сейчас: её изящные пальцы, словно огоньки, касались его лица, но взгляд оставался задумчивым, туманным, как у послушной кошки.
Цуй Синчжоу почувствовал, как горло сжалось от желания. Но они находились в карете, а не в уединении княжеского дворца, и ничего нельзя было сделать. Он лишь склонился и прижался к её нежным губам, наслаждаясь вкусом.
Мянь Тан, обняв его за шею, с энтузиазмом ответила на поцелуй. Она подумала: «Иногда нельзя терять такие прекрасные моменты».
После прогулки по рынку Мянь Тан купила мужу множество подарков. Ей казалось, что она должна задобрить его. Ведь однажды, когда правда выйдет наружу, ей потребуется смягчить удар.
«Не стоит вести себя, как те глупцы из военного управления, которые сжигали мосты без возможности отступления», — размышляла она.
Кроме подарков для мужа, она приобрела что-то и для своей золовки, Цуй Фу.
В последние дни Цуй Фу выглядела подавленной из-за потери ребёнка и переживаний, связанных с разводом.
Когда они вернулись домой, Цуй Синчжоу, наконец, не выдержал и, не откладывая, перенёс жену в их покои, где они провели нежный и страстный вечер.
К ужину появился Ли Гуанцай. Очевидно, он пришёл обсудить дела, но заодно рассчитывал остаться на ужин.
Мужчины отправились в кабинет, где разговаривали за едой и вином, а Мянь Тан провела вечер с Цуй Фу.
Она принесла для Цзиня несколько игрушек с рынка. Однако, зайдя в покои золовки, Мянь Тан обнаружила, что мальчик уже был увлечён разборкой подарков, которые привёз Ли Гуанцай.
Среди игрушек были солдатики с подвижными суставами и оружием, а также деревянная лошадка на колёсиках. Всё это было дорогими новинками из знаменитой столичной лавки «Семь сокровищ».
Игрушки, принесённые Мянь Тан, оказались скромнее: тряпичная игрушка в форме тигра и деревянные мечи.
Цзинь, указав на тигра, с важным видом заявил:
— Тётя, отдайте это вашему малышу, когда он родится. Я уже взрослый и такими игрушками не играю!
Мянь Тан с иронией ответила:
— Раз ты взрослый, тогда больше не мочи постель! Все мои матрасы уже промокли из-за тебя.
Мальчик покраснел, а затем с улыбкой залез к ней на колени, чтобы по-доброму обидеться.
После того как Цзинь ушёл играть со служанками, Мянь Тан спросила у Цуй Фу:
— Сестра, раньше я не могла этого спросить, потому что вы не порвали связи с семьёй Го. Но сейчас, позволь, задам один вопрос: вы с господином Ли были друзьями с детства?
Цуй Фу едва не подавилась супом от неожиданности. Она всегда старалась вести себя изысканно за столом, но на этот раз отложила ложку и, нахмурившись, ущипнула Мянь Тан за щёку:
— Ты совсем обнаглела! Мы с ним никогда не встречались наедине, о чём ты говоришь?
Мянь Тан, не смутившись, повернулась к ней другой щекой:
— Тогда почему он до сих пор не женился? И почему так щедро одаривает вас? Разве вы не знаете, что господин Ли так экономен, что даже монету на четыре части делит?
Цуй Фу задумалась, а затем покачала головой:
— Я не знаю, почему он не женится. Наверное, просто купил игрушки ради вежливости, из уважения к моему брату. А что это ты снова подставляешь лицо?
Мянь Тан с улыбкой пояснила:
— Боюсь, что вы снова захотите ущипнуть. Лучше заранее подставлю, чтобы вы не потянули спину!
Цуй Фу, на лице которой впервые за долгое время появилась улыбка, рассмеялась и легонько ткнула Мянь Тан в лоб:
— Мой брат — самый серьёзный человек в мире. Как же он выбрал такую непоседу, как ты? Перестань говорить глупости, и я перестану тебя щипать. Я больше ни о чём не мечтаю, только бы вырастить Цзиня достойным человеком. Тогда у меня не останется сожалений.
0 Комментарии