Скрытое очарование – Глава 315

Он понимал, что стены в этом месте «имеют уши», и хотел выгородить бывшую главу банды. Если Цуй Синчжоу узнает лишние подробности, это может плохо для неё закончиться.

Но Лю Мянь Тан махнула рукой, показывая, что ей всё равно:

— Он уже знает всё. Вам не нужно что-то скрывать. Если спросит, отвечайте как есть. Но разве это повод так избивать людей?

Она смотрела на израненные спины братьев, избитых до синяков и кровоподтёков. Вид этой картины усилил её чувство вины.

Лу И, услышав это, широко раскрыл глаза и обеспокоенно осмотрел Лю Мянь Тан с головы до ног.

— Он… он ведь ничего с вами не сделал?

Лю Мянь Тан задумалась. Князь, конечно, кое-что сделал, но обсуждать дела супружеского ложа с этими четырьмя горячими парнями было совершенно неуместно. Поэтому она поспешила их успокоить:

— Что он мог сделать? Я же беременна, ради ребёнка он не станет торопиться с наказанием. Не переживайте обо мне. Через несколько дней я обязательно найду способ вытащить вас отсюда. А насчёт твоей свадьбы, Лу Чжун, не волнуйся, я всё уладила с твоей семьёй. Всё будет спокойно, ты женишься без проблем.

Однако Лу Чжун, схватившись за решётку, только упрямо возразил:

— Госпожа, этот Хуайянский князь коварен. Если он начал подозревать вас, ваша жизнь будет несладкой. Не тратьте силы на нас, лучше подумайте о том, как обезопасить себя!

Четверо братьев наперебой начали уговаривать Мянь Тан быть осторожной с Цуй Синчжоу, чтобы не попасть в его ловушку.

За стенами тюрьмы их разговоры не остались незамеченными. Все их слова в неизменном виде дошли до ушей Хуайянского князя.

В это время он обсуждал дела с Ли Гуанцаем, который недавно узнал, что стал сватом для двух заклятых врагов.

— Раз уж ты собираешься казнить этих четырёх, — с недоумением спросил Ли Гуанцай, — почему тогда позволяешь княгине навещать их?

Цуй Синчжоу, не поднимая головы от письма, ответил холодно:

— Дикого коня нужно держать в узде. Если её не припугнуть, в следующий раз она что-нибудь ещё утаит от меня.

Ли Гуанцай задумался, и, кажется, понял замысел князя. Если бы Цуй Синчжоу действительно собирался избавиться от братьев, он давно бы это сделал. Но вместо этого он использовал их, как средство для контроля над женой.

Однако Ли Гуанцай волновался ещё об одном:

— Князь, я не знаю, можно ли об этом говорить…

Цуй Синчжоу бросил на него взгляд:

— Здесь никого нет. Говори прямо.

— Сейчас княгиня верна тебе и заботлива, — начал Ли Гуанцай. — Но ты же знаешь, она потеряла часть воспоминаний. Если однажды они вернутся, разве можно быть уверенным, что она останется такой же? Оставляя её рядом, ты подвергаешь себя опасности.

— Хватит, — резко перебил собеседника Цуй Синчжоу. — Думаешь, я не справлюсь с той, кто уже однажды была мной побеждена?

Ли Гуанцай благоразумно замолчал, но тут появилась сама Лю Мянь Тан, вернувшаяся из тюрьмы. Она решила навестить мужа в управлении.

Держимая на коротком поводке, она проявляла себя примерной супругой: вежливой, заботливой, внимательной.

Цуй Синчжоу бросил взгляд на блюда, которые она достала из коробки, и холодно фыркнул:

— Это еда из тюрьмы, которую там не смогли доесть, и ты принесла её мне?

Лю Мянь Тан широко распахнула свои прекрасные глаза:

— Какая тюрьма? Это всё из тех блюд, которые ты сам вчера выбрал! Я сегодня рано встала и специально приготовила для тебя. Потрогай, они ещё тёплые. Я даже уточнила у Мо Жу: он сказал, что ты поздно завтракал, вот я и не спешила. Что, проголодался?

Мянь Тан, продолжая говорить, легонько коснулась живота Цуй Синчжоу. Он, чуть прищурившись, мягко сжал её руку и сказал:

— Льстивые слова и притворная забота… В такие грязные места больше не ходи. Завтра хочу кисло-сладкую свинину.

Лю Мянь Тан тут же кивнула и с улыбкой сказала:

— Я велю выбрать лучший кусок рёбер и замариновать их для вас. — Затем, повернувшись к Ли Гуанцаю, добавила: — У меня сегодня приготовлено много блюд. Господин Ли, оставайтесь и поешьте с нами.

Ли Гуанцай, почувствовав аппетитный аромат еды, не стал отказываться и присоединился к трапезе.

Когда он выходил из дома, то следовал за княгиней.

Уже у ворот управления Лю Мянь Тан не сразу села в карету, задержавшись специально, чтобы дождаться Ли Гуанцая.

Ли Гуанцай, ожидая, что она попросит его замолвить за неё слово перед князем, начал размышлять, как убедить её впредь больше слушаться мужа. Однако вместо этого она с улыбкой сказала:

— Цзинь-эр в последние дни всё вспоминает, как дядя Ли приносил ему игрушки. Если у вас будет свободное время, загляните в наш дом. Через несколько дней зацветут осенние хризантемы, я собираюсь устроить поэтическое собрание. Приходите, добавьте немного литературного блеска нашему вечеру!

Ли Гуанцай был сбит с толку таким предложением, но, скрыв своё замешательство, ответил с улыбкой:

— У княгини, похоже, прекрасное настроение… Я-то думал…

Лю Мянь Тан, ничуть не смутившись, с уверенностью продолжила:

— Вы думали, что я попрошу вас заступиться? До прихода сюда я действительно беспокоилась. Но, когда увидела, что раны у четырёх братьев обработаны и перевязаны, я уже не волнуюсь.

Она улыбнулась, слегка качнув головой:

— Сначала я испугалась от слов князя, но теперь понимаю, что он просто хотел меня напугать. Раз с ними всё в порядке, я уже догадалась о его замыслах.

Затем она с хитрым прищуром добавила:

— Но, пожалуйста, передайте князю: «Курицу убивают, чтобы напугать обезьян, а я, как послушная обезьяна, уже всё поняла. Держать этих четверых взаперти слишком долго не стоит. Иначе они могут остаться без невест!»

Она с улыбкой весело села в карету и напомнила на прощание:

— Не забудьте заглянуть в гости, господин Ли!

Карета тронулась, оставив за собой только облако пыли.

Ли Гуанцай остался стоять у ворот, задумчиво глядя на уезжающую княгиню.

— Этим бывшим противником князя становится всё труднее управлять, — пробормотал он себе под нос.

 

Вернуться к оглавлению