Скрытое очарование – Глава 343

В ту ночь князь Хуайян лёг спать заметно позже обычного. Он ждал и ждал, но так и не дождался ни тёплого одеяла, ни поданного с заботой отвара.

В покоях княгини всё словно вымерло: ни одной служанки не видно. Князь понимал: раз ничто к нему не прибыло, значит, Мянь Тан нарочно велела не посылать ему еды или согревающие вещи.

В кабинете, где он теперь ночевал, было, в общем-то, не холодно, но далеко не так уютно, как у Мянь Тан. Обычно в это время он уже обнимал ласковую супругу и нежно беседовал с ней под тёплым одеялом. Однако ссора разрушила весь привычный покой.

Он чувствовал, что вино всё ещё бродит в крови, голова налита тяжестью. Мо Жу, видя, что у князя не проходит хмель, поспешил принести отвар для протрезвления, сваренный на кухне.

Князь поднёс пиалу к губам, сделал глоток и тотчас нахмурился.

— Кислятина какая-то… Что за дрянь?

Мо Жу не знал, как оправдаться. Ведь обычно князь получал отвар, который Мянь Тан готовила по старинным рецептам из своего родного края. Он выходил приятным на вкус, с кисло-сладкими нотками. Туда добавляли особым образом засоленные сливы, которые были только у самой княгини. Слуги на кухне не располагали её ингредиентами, поэтому вышло совершенно другое питьё.

Мо Жу и рад бы попросить что-то получше у Би Цао, но она, выглянув в узкую щель двери, невозмутимо сообщила, что княгиня строго-настрого запретила передавать хоть горстку риса или каплю бульона во внешний двор.

— Уже поздно, — вздохнул Мо Жу. — Княгиня сегодня устала и рано легла спать. Потому и отвар сварила кухарка. Может, князь хоть немного выпьет, а утром я попрошу княгиню сделать новый?

«Какое ещё утром?» — нахмурился князь.

Он только сильнее ощутил обиду, узнав, что супруга мирно почивает, не думая о его самочувствии.

«Всего-то пара бывших разбойников, а она так обиделась», — мелькнула мысль. — «Посмотрим, насколько долго она продержится в таком настрое».

Едкий вкус отвара он пить не стал. Бросив его, князь отправился на мягкую кушетку в кабинете, с головой полной раздражения и тяжестью от невыветрившегося вина.

На следующее утро Цуй Синчжоу не поднялся на заре, как обычно, чтобы заняться боевыми упражнениями. Он продолжал лежать и медлил с подъёмом.

Раньше, даже если между супругами случались размолвки, Мянь Тан не была из тех, кто долго дует губки. Обычно оба сердились одну ночь, а наутро уже придумывала способ помириться.

Сам Цуй Синчжоу тоже шёл навстречу. Он иногда прикидывался, что ему нездоровится, давая жене повод помочь и приблизиться к нему. Так находились пути к примирению.

Однако сегодня князь провёл на мягком ложе слишком много времени и так и не дождался, чтобы Мянь Тан торжественно вошла с прислугой, держа таз для умывания и чистую одежду. Чем дольше он ждал, тем сильнее ощущал последствия вчерашнего хмеля.

Поняв, что так и пролежит без толку, он поднялся с недовольным видом и позволил слуге Мо Жу помочь ему умыться и переодеться. Грубоватые движения того никак не могли заменить нежного прикосновения Мянь Тан, и князь, нахмурившись, высказал слуге упрёк за неуклюжесть.

Парень насупился, решив, что князь хочет его сменить.

Выпив несколько ложек рисовой каши, Цуй Синчжоу отправился в военное управление. На пути к экипажу он заметил свою сестру Цуй Фу, которая собиралась поехать на чаепитие с подругами.

Обменявшись с ней несколькими словами, он услышал интересную информацию.

— Сегодня ужасно холодно. Интересно, куда это Мянь Тан отправилась с самого утра? Ведь ей только недавно разрешили выходить, а простуда ей совсем ни к чему.

Эти слова удивили князя. Ему и в голову не приходило, что Мянь Тан покинула поместье. Дождавшись, когда сестра уедет, он подозвал старшего распорядителя и спросил:

— Куда отправилась княгиня?

Тот ответил с заметным смущением:

— Она не уточняла. Лишь велела подать карету и взяла с собой охрану.

Князь нахмурился:

— А почему меня не известили?

Распорядитель, глядя в пол, сказал:

— Ваша светлость… княгиня обычно не советуется, когда куда-то выезжает. Мы и на этот раз не стали тревожить Вас по пустякам…

Князь Хуайян сразу догадался, в чём дело. Прибыв к себе в управление, он сделал вид, что занялся бумагами, а сам велел доверенным людям разузнать новости у городских ворот. Те сообщили: утром княжеская карета выехала за пределы столицы через одни из северных ворот.

«Значит, она собирается искать тех самых “горных” приятелей, которых я выставил отсюда вон», — неприязненно подумал князь. Он и не предполагал, что Мянь Тан будет так переживать из-за бывших разбойников. Чем больше он об этом размышлял, тем сильнее раздражался.

Вернулся он в поместье раньше обычного. Цуй Синчжоу выяснил, что Мянь Тан действительно съездила за город, затем вернулась на время, чтобы покормить сына, уложила его спать и снова отправилась за ворота.

Князь Хуайян, впрочем, не слишком волновался, что она сможет разыскать и вернуть тех людей. Во второй раз, когда он решил от них избавиться, то велел сопровождать их вооружённому отряду, который доставил их очень далеко.

Князь Хуайян, припомнив недавние ссоры, мрачно ушёл в кабинет. В этот раз Ли-мама принесла ему чашку куриного бульона. Он на миг вздохнул с облегчением, решив, что Мянь Тан смилостивилась и проявила заботу.

Вернуться к оглавлению