Этого ей показалось мало. Подняв насекомое за усик, она нахмурилась и строго обратилась к Цзинь-эр:
– Ты уже взрослый парень, почти мужчина, а плачешь из-за всякой мелочи! Посмотри, твоя мать вся побелела от страха. В следующий раз, как увидишь подобное, бери обувь и бей. Оно ведь даже меньше тебя, чего ты боишься?
Цзинь-эр, всхлипывая, замер и, глядя на таракана, робко спросил:
– Тётя… А здесь бывают змеи?
В это время маленький Сяо И-эр, сидя на руках у няньки, с восхищением смотрел на то, как его мать держит таракана. Его пухлые ручки взмахнули, он потянулся к насекомому и, пуская слюни, явно намекал, что хотел бы его попробовать.
Младший брат, который даже таракана не испугался, заставил Цзинь-эр замолчать — ему стало неловко продолжать плакать.
Тем временем Лу Чжун и Лу И, стоявшие на крыше, руководили ремонтом, а их младшие братья Лу Лян и Лу Цюань помогали как могли. Усталый Лу Цюань, опершись руками на бедра, посмотрел на соседний дом, откуда недавно доносился детский плач, и тихо проворчал:
– Вот уж говорили, что наша старшая сестра выйдет замуж, чтобы стать леди и жить как принцесса. А что в итоге? Пустые слова! Посмотри на это убожество, даже деревенские помещики живут лучше!
Лю Мянь Тан, выйдя из дома, услышала его слова. Подойдя ближе, она мягко, но ощутимо шлёпнула его по голове:
– Что за разговоры? Если ещё раз скажешь что-то непочтительное о князе, смотри, я сама с тобой разберусь!
В этот момент из дома следом за ней вышла Цуй Фу. Услышав слова Лу Цюаня, она почувствовала стыд за семью и тихо заметила:
– Он, конечно, не прав, но... Цинчжоу действительно заставил тебя страдать.
Она понимала, что в такое время, когда брат занят делами армии, женщины не должны добавлять проблем. Но глядя на старую, ветхую усадьбу, она чувствовала себя беспомощной. Мянь Тан, напротив, без устали руководила ремонтом, держала всё под контролем и, кажется, даже не выглядела угнетённой.
Раньше Цуй Фу была уверена, что в делах дома она куда способнее Мянь Тан, и в Чжэньчжоу часто сомневалась, стоит ли доверять ей управление. Но здесь, вдали от благополучия столицы, она осознала, что сама беспомощна, а её невестка, вышедшая из скромной семьи, умело справляется с трудностями.
На самом деле Мянь Тан находила жизнь здесь даже более комфортной, чем в роскошных дворцах столицы. Здесь не было интриг и споров, и это приносило ей настоящее облегчение.
Слышать слова Цуй Фу было приятно, но она видела, как тяжело сестре мужа привыкнуть к новой обстановке. Улыбнувшись, она взяла её за руку и сказала:
– Сейчас нам действительно немного трудно, но ты подумай об этом иначе. Ведь жизнь, состоящая только из покоя в одном доме, становится скучной. Разве не здорово, что нам выпал шанс увидеть такие разные края, познакомиться с новым укладом? Мало кому из женщин даётся возможность пройти через такие испытания. Люди говорят, что мужчины смелее и способны переносить трудности. Но, по сути, всё дело в их желании увидеть мир, расширить свои знания, а не просто прожить дни на одном месте. И в этом широта души зависит не от пола, а от стремления.
Слова Лю Мянь Тан заставили Цуй Фу почувствовать лёгкий стыд за свои недавние мысли. Она осознала, что в глазах невестки выглядела как простая деревенская женщина, которая зациклена на повседневных мелочах.
Она вспомнила, как в юности восхищалась великими учёными мужами, которые путешествовали, изучая мир. Почему же теперь, когда ей самой выпал шанс оставить столицу и отправиться на край света, она думает только о том, насколько удобна кровать?
Подбодрив себя, она расправила плечи и с достоинством сказала:
– Заботу о ремонте дома оставь мне. Ты ведь и так занята лекарствами и супами для армии. Не стоит тратить силы на домашние дела.
Мянь Тан заметила, что в глазах старшей сестры появилась искорка, а печаль будто отступила. Она мягко улыбнулась и сказала:
– Вот приведём дом и двор в порядок, а когда мужчины отправятся на войну, мы сможем немного повеселиться!
Цуй Фу притворно нахмурилась, услышав эти легкомысленные слова, и, слегка ущипнув сестру за нос, ответила:
– Такая весёлая! Посмотрим, будешь ли ты так же говорить, когда начнутся бои!
На следующий день Мянь Тан вместе с Ли-мамой с раннего утра занялась приготовлением охлаждающего чая, супа из зелёных бобов и нескольких больших мисок холодного желе. Всё это было погружено в карету, и они отправились в лагерь.
Когда карета почти достигла лагеря, Мянь Тан заметила у ворот несколько грязных, худых детей. Они стояли, не сводя глаз с её кареты.
Она велела кучеру остановиться у входа, вышла из кареты и направилась к детям. Те, переглянувшись, подошли ближе. Один из мальчиков, вероятно, самый смелый, поднял руки, держа над головой медный таз и протягивая его Мянь Тан.
Этот таз был из её собственного двора — изготовленный из чистой меди, он выглядел роскошно. Даже человек, не разбирающийся в качестве вещей, сразу понял бы его дороговизну.
Мянь Тан посмотрела на лицо мальчика, полное надежды, и с улыбкой сказала:
– Подождите немного, сегодня у вас снова будет еда.
Она повернулась к Би Цао и велела принести с кареты кувшин с охлаждающим чаем. Протянув кувшин мальчику, она добавила:
– Вот, держите.
Дети радостно закричали и, схватив кувшин, побежали к ближайшей рощице из бамбука. Там они быстро срезали несколько стеблей, разрубили их на бамбуковые чашки и, поделив чай, начали с удовольствием пить, шумно причмокивая.
0 Комментарии