Сакахана замер от неожиданности. Он, конечно, испугался, но не до конца. Нож в руках такой хрупкой девушки казался ему больше игрушкой, чем угрозой.
Резким движением он откинулся назад, избегая ножа, и ударил руками в сторону Мянь Тан.
Она легко увернулась, отступив на шаг, и тут же дважды пнула его по плечам носком сапога.
Эти удары пришлись точно по нервным узлам. Сакахана почувствовал резкую слабость в руках и онемение, а затем рухнул на пол с громким стуком.
Мянь Тан ударила Сакахану ещё по двум точкам в области бёдер. Теперь его ноги стали ватными, и он, сколько ни пытался, не мог подняться, оставаясь на полу.
Собравшись было закричать, он внезапно замолк: Мянь Тан быстро и точно ударила по его немому узлу (точка, блокирующая голосовые связки).
Она ткнула носком сапога в его отвисающий живот, а затем, присев рядом, провела коротким ножом по его жирному лицу, оставив несколько глубоких царапин. После этого Мянь Тан снова приставила нож к его шее и, глядя ему прямо в глаза, произнесла:
– Ты попал в руки к предку, так что веди себя смирно. А не то я сразу пырну тебя парой ударов.
Затем она сняла блокировку с его немого узла.
Сакахана, испуганно смотря на женщину, которая теперь выглядела вовсе не как беспомощная красавица, а как угрожающий демон, быстро осознал свою ошибку. Её уверенные движения и точные удары не оставляли сомнений: это был мастер своего дела.
– Я понял, я понял, – сказал он, стараясь говорить как можно тише. – Госпожа, не режьте. Если вы хотите денег, я скажу своим людям, чтобы они вам их дали...
Мянь Тан усмехнулась:
– Вот как? Ты так щедр. Ну что ж, давай выйдем. Ты отдашь приказ своим людям выпустить всех женщин и того парня из клетки. Как только они будут в безопасности, утром я тебя отпущу.
Сакахана закатил глаза, размышляя над её словами, но в конце концов согласился.
Мянь Тан взяла со стойки длинный меч, приставила его к шее главаря, затем разблокировала точки на его ногах, чтобы он мог ходить, и заставила его выйти из шатра.
Снаружи всё ещё царила атмосфера пьянства и хаоса. Сакахана нахмурился и громко окликнул своих людей, но никто даже не повернул головы в его сторону.
Его это разозлило, и он, распалившись, закричал:
– Бака (тупицы)! Вы все мертвы, что ли?!
Его крик наконец привлёк внимание. Увидев, что их командир стоит с мечом у горла, а за ним находится та самая красавица, которую они недавно обнаружили, японцы замерли в изумлении.
Мянь Тан холодно произнесла:
– Немедленно освободите всех женщин и мужчину в клетке, иначе я порублю вашего предводителя на куски!
Но вместо страха на лице Сакаханы появилась самодовольная улыбка. Он рассмеялся и повернулся к ней:
– Ха-ха! Я, гордый воин, не позволю женщине заставить меня сдаться. Даже если ты убьёшь меня, тебе не удастся выбраться отсюда живой!
Затем он выкрикнул на своём языке:
– Не обращайте внимания на меня! Стреляйте в эту мерзавку из луков!
Несколько человек тут же натянули тетивы и выпустили стрелы в сторону Мянь Тан.
Однако она была готова. Ловко ударив Сакахану по точке на колене, она заставила его упасть на колени и прикрылась его телом.
Стрелы, предназначенные для неё, впились в плечи и живот главаря. Он завопил от боли и ругался:
– Бака! Бака! Вы можете прицеливаться, прежде чем стрелять?!
Мянь Тан, продолжая использовать Сакахану как щит, внутренне отсчитывала секунды. Когда она поняла, что монгханьское снадобье начало действовать, она громко и резко свистнула, подавая сигнал.
Братья из Яньшаня только и ждали сигнала от своей предводительницы. Услышав резкий свист, они скоординированно поднялись и бросились на лагерь.
Тем временем Сакахана Дзю с ужасом наблюдал, как его люди, выпившие вино с подмешанным снадобьем, один за другим начинали падать, обессиленные и неподвижные.
Однако часть его подчинённых не успела выпить отравленное вино. Они выхватили свои мечи и ринулись в бой.
Эти японские разбойники теперь столкнулись с такими же опытными противниками из Яньшаня.
Братья Лу, вспоминая, как эти японцы оскорбляли и угрожали их предводительнице, сражались без пощады. Их удары отрубали руки, ноги, рассекали тела – никто из противников не уцелел.
Кровь текла ручьями, разлетались куски плоти, земля вокруг покрылась кишками.
Чжао Цюань, всё ещё висящий в клетке, наблюдал за этим ужасом, чувствуя, как волосы на его голове встают дыбом. Его глаза расширились от страха.
Но больше всего его поразила Мянь Тан. Её фигура, ослепительно яркая в бледном свете луны, держала в руках длинный меч. Её удары были быстрыми и точными. Она, не дрогнув, размахнулась и снесла голову Сакахане, словно то был свиной окорок.
Голова злодея, словно тяжёлый мяч, отлетела в сторону, из его шеи фонтаном хлынула кровь, заливая белоснежные одежды Мянь Тан, которые стали напоминать лотос, распустившийся на снегу. Выражение её лица, полное холодной решимости, было удивительно похоже на её мужа, князя Хуайян.
Ночной бой закончился быстро. Большая часть врагов уже была отравлена и бессильно лежала на земле, а те, кто сопротивлялся, были убиты.
– Глава! Никто не сбежал, все схвачены! – радостно доложил Лу Чжун, подбегая к Мянь Тан. Он явно наслаждался этим боем.
Мянь Тан кивнула, подняла меч и направилась к клетке. Одним ударом она перерубила цепь, удерживающую дверь, и, обратившись к Чжао Цюаню, сказала:
– Простите за задержку, маркиз. Надеюсь, вы не слишком испугались.
Чжао Цюань, отпрянув вглубь клетки, дрожа, пробормотал:
– Н-не поздно… совсем не поздно…
Его взгляд был прикован к фигуре Мянь Тан, чьё лицо и одежда были залиты кровью, придавая ей облик не жены благородного князя, а грозной воительницы.
0 Комментарии