Тишину разорвал грохот пушечных выстрелов.
— Что это? — спросила Мянь Тан, вскакивая на ноги.
Все, включая братьев, выбежали к выходу из пещеры. На горизонте, среди морской дымки, виднелись большие корабли, окружившие небольшие судёнышки Чжэньчжоу. Малые корабли отвечали огнём, но против больших орудий они казались беспомощными. Взрывы поднимали столбы воды, обдавая экипажи солёными брызгами.
Лу Чжун с тревогой в голосе указал на приближающиеся суда:
— Главарь, это корабли японцев! Они догнали нас!
На борту одного из вражеских кораблей Такатори, вооружившись подзорной трубой, внимательно наблюдал за боем.
После того как Мянь Тан сбежала, он наткнулся на боевые корабли Великой Янь и понял, что у него нет шансов. Отправив лодки назад на пиратский остров, он собрал новую команду, вооружил несколько кораблей и теперь возобновил поиски.
Схватить Мянь Тан означало взять Хуайянского князя за самое уязвимое место. Такатори не собирался упускать эту возможность и позволить ей беспрепятственно вернуться к своему супругу.
Одна из боевых шхун Цуй Синчжоу, отправленная в разведку, оказалась как раз в зоне видимости Такатори, и его корабли немедленно окружили её.
Хотя Цуй Синчжоу всё ещё был в пещере, звуки стрельбы сразу подсказали ему, что произошло.
— Мянь Тан, развяжи меня, — строго сказал он. — Ты и братья Лу останетесь здесь. Я отвлеку японцев и вернусь за вами.
Японцы наступали решительно, их численное превосходство было очевидным. Местность также играла им на руку. Вероятность победы шхуны Северного моря казалась ничтожной.
Мянь Тан знала, что пещера была безопасным местом. Однако её поразила решимость Цуй Синчжоу вернуться в самое пекло ради своих людей. Она, как бывший командир, понимала, что забота о подчинённых и готовность разделить с ними опасность — это редкое качество. Даже среди тех, кого она знала на Яньшане или среди генералов Великой Янь, лишь Хуайянский князь был способен на такое.
«Этот человек — настоящий воин», — подумала она. Несмотря на все их стычки, она невольно признавалась себе, что он заслуживает уважения.
Цуй Синчжоу заметил её колебания и, не теряя времени, привёл в действие свой тайный план. Внутри его рукава была спрятана тонкая и острая как бритва кинжальная пластина. Одним резким движением он перерезал пропитанную маслом верёвку, связывавшую его руки.
Прежде чем Мянь Тан успела среагировать, он рывком притянул её к себе. Одной рукой он крепко удерживал её, а другой мягко прижал её голову. Он наклонил её к себе к неожиданному и глубокому поцелую.
Она была слишком ошеломлена, чтобы сопротивляться.
— Подожди меня здесь, — прошептал он, отпуская её. — Я скоро вернусь.
И прежде чем она успела что-то сказать, он развернулся и выбежал из пещеры.
Мянь Тан была поражена. Она никак не ожидала, что у него есть такой запасной план. Когда она попыталась вырваться, её движения были моментально пресечены. А этот поцелуй… Он показался ей одновременно чужим и до странности знакомым. Она чувствовала в этом мужчине что-то до боли близкое, словно уже испытывала это прежде, в каком-то далёком сне.
Придя в себя, она заметила, что Цуй Синчжоу уже бежал к берегу, где его ждала маленькая лодка.
На берегу его встретили несколько его людей. Увидев князя, командир группы тут же подошёл к нему.
— Ваша светлость, как только появились японские корабли, мы дали сигнал другой шхуне. Она уже на пути сюда, чтобы соединиться с нами, — доложил он.
Хуайянский князь кивнул и спокойно распорядился:
— Вражеских кораблей слишком много, да и в морских сражениях они более опытны. Нам не стоит вступать с ними в открытое столкновение на воде. Передайте сигнал на наши суда: пусть команда оставит корабли и выйдет на берег. Разместите оставшиеся боеприпасы и бочки с маслом на палубе и сделайте вид, будто у нас закончились снаряды. Пусть наши корабли станут ловушкой. Когда японцы поднимутся на борт, взорвите их. В море они сильны, но на суше превратятся в обычную толпу.
Получив приказ, экипаж североморских шхун собрал все оставшиеся снаряды на палубе, а рядом поставили бочки с маслом, создав иллюзию нехватки боеприпасов. Корабли начали изображать беспорядочное бегство, отступая, чтобы выманить врага.
Такатори, увидев это, сначала решил потопить судна одним ударом. Однако, когда он заметил, что они не оказывают сопротивления и только пытаются ускользнуть, его охватило чувство жадности. Он приказал прекратить обстрел и приблизиться к североморским кораблям, чтобы захватить их.
Два вражеских судна подошли к шхунам и встали на абордаж. Японские воины, уверенные в победе, ринулись на палубу. Однако на кораблях не оказалось ни одного человека — лишь вдали виднелись лодки, спешно направляющиеся к берегу.
Когда враги начали обследовать пустую палубу, раздался оглушительный взрыв. Пламя вырвалось вверх, разрывая корабль пополам. Судно стремительно пошло ко дну, увлекая за собой тех, кто оказался на борту.
Оставшиеся в живых японцы прыгнули в воду, но сильный водоворот, вызванный крушением, затянул их в пучину. Одно из вражеских судов, стоявшее слишком близко к взорвавшейся шхуне, также пострадало. Нос корабля был разрушен, и оно начало медленно уходить под воду.
0 Комментарии