Мянь Тан не стала продолжать разговор. Откусив кусочек пирожного из фиолетового батата, она перевела тему:
— У вас действительно золотые руки, госпожа Цуй. Это пирожное невероятно вкусное.
Цуй Фу невольно вздохнула:
— Это ведь ты меня научила его готовить...
Проводив золовку, Мянь Тан принялась листать бумаги на столе. Среди них она нашла множество каллиграфических образцов. По словам служанки Би Цао, это были примеры её собственных тренировок.
Она с трудом могла поверить, что это её работа. Раньше, находясь на Яньшане, она пыталась учиться каллиграфии у Цзы Юя, но всё выходило коряво.
Кто бы мог подумать, что Цуй Синчжоу когда-то заботливо подготовил для неё столько образцов, чтобы она могла упражняться.
Вспомнив свою прежнюю жизнь, Мянь Тан осознала, насколько всё изменилось. Она никогда не представляла себя человеком, который может одновременно быть изящной хозяйкой и умелой поварихой.
Дело не в том, что ей не нравилось готовить или писать. Просто на Яньшане всё её время уходило на планы боевых действий и управление финансами. Она давно забыла, что значит быть юной девушкой.
Её мягкие, ухоженные руки и изысканный вкус стали немым свидетельством того, что Хуайянский князь действительно заботился о ней. А когда она смотрела на своего сына Сяо И-эра, в её голове невольно всплывали образы его отца.
Отец и сын были как две капли воды — одно лицо.
После слов Цуй Фу Мянь Тан задумалась. Возможно, она действительно создала ситуацию, в которой Цуй Синчжоу больше не мог вернуться домой.
Размышляя весь вечер, она решила, что, независимо от того, любит ли он смотреть на девушек, купающихся у ручья, ей стоит проявить уважение. Ведь это его дом, и если кому-то уходить, то только ей.
На следующее утро Мянь Тан встала рано и обратилась к служанкам:
— Я хочу отправиться в лагерь. Что обычно беру с собой?
Слуги, услышав её слова, разом оживились, словно готовились к собственным смотринам. Они тут же начали упаковывать коробки с угощениями, гладить наряды, подбирать румяна и украшения для волос.
Мянь Тан считала, что всё это было слишком нарочито. Но Би Цао сказала серьёзно:
— Ваша светлость, вчера госпожа Цуй всё вам объяснила. Ваша цель — произвести впечатление и укрепить своё положение. Для этого нужна достойная одежда, иначе какой смысл идти?
Хотя Мянь Тан не хотела привлекать к себе слишком много внимания, она всё же согласилась сменить наряд на более изысканный и позволила служанкам сделать ей причёску и нанести лёгкий макияж.
Когда Мянь Тан, с тщательно уложенными волосами и слегка подкрашенными губами, закончила собираться, Фан Се и Би Цао наконец выдохнули с облегчением. В их глазах перед ними снова предстала их прежняя княгиня. Теперь они только надеялись, что всё пройдёт гладко и отношения с князем наладятся.
По пути в лагерь Мянь Тан неожиданно приказала остановить карету и спросила:
— Где находится тот ручей возле лагеря? Хочу сначала взглянуть на него.
Би Цао указала в сторону:
— Вон там, на западной стороне!
Когда карета приблизилась, Мянь Тан вышла и решила пройтись вдоль ручья пешком.
Издалека она услышала, как у воды раздаётся весёлый смех. Подойдя ближе, она заметила солдат, которые после тренировки обливали друг друга водой.
На противоположной стороне ручья молодые девушки стирали одежду. Они весело перешёптывались и смеялись, переглядываясь с солдатами. Некоторые, особо смелые, подходили ближе, предлагая воинам бамбуковые колбы с домашним рисовым вином.
Мянь Тан сразу же заметила среди всей этой суеты фигуру Цуй Синчжоу, сидящего на траве у берега.
Его невозможно было не заметить. Высокий, статный, он, как журавль среди воробьёв, выделялся на общем фоне. Хотя на нём была лишь лёгкая рубашка, он выглядел по-королевски, даже с открытой грудью, на которой играли мышцы.
Особенно привлекло её внимание появление девушки с милым, почти кукольным лицом, которая подошла к князю, держа в руках бамбуковую колбу с вином.
— Я дочь вождя деревни Аджай, моё имя Цуо Ян, — произнесла она с улыбкой. — Глубоко восхищаюсь вашим мужеством, князь, и приготовила для вас это вино!
Слуга Мо Жу, стоящий рядом с князем, склонился к Цуй Синчжоу и тихо пояснил:
— Господин, деревня Аджай славится поставкой тикового дерева для наших кораблей. У них принято угощать почётных гостей рисовым вином.
Цуй Синчжоу махнул рукой, разрешая Мо Жу принять угощение. Хотя пить ему не хотелось, он не стал нарушать местные обычаи.
В тот момент, когда Мо Жу протянул руку за колбой, внезапно прилетела стрела и сбила её на землю. Цуо Ян вскрикнула от неожиданности.
Князь мгновенно поднял взгляд и увидел на холме Мянь Тан, уверенно держащую в руках маленький лук. Её лицо выражало явное недовольство.
Он тут же встал, бросил свою плётку Мо Жу, и быстрым шагом направился к ней.
— Почему вышла без шляпы? Осторожнее, можешь обгореть на солнце, — сказал он с лёгким упрёком, хотя в глубине души был рад её приходу.
Однако Мянь Тан не ответила и смотрела не на него, а на девушку, которая стояла внизу с растерянным лицом. Её взгляд оставался холодным и строгим.
Цуй Синчжоу прекрасно знал её ревнивый характер. Потеря памяти не изменила этой черты. Он взял её за руку и спокойно сказал:
— Она всего лишь хотела предложить вино. Я её даже не знаю.
Мянь Тан сжала губы и, глядя на руку, которая удерживала её, едва сдержалась, чтобы не вырваться. Подняв глаза на Цуй Синчжоу, она спросила:
— Ты часто приводишь людей сюда, чтобы освежиться в ручье?
0 Комментарии