Старший управляющий заранее получил известие от курьеров и знал, что князь возвращается из Северного моря. После долгих недель борьбы за жизнь княгини, не имея возможности принять серьёзных решений, он, наконец, почувствовал облегчение.
Когда Лян Чу осознала, что вернулся Цуй Синчжоу, она поспешила к нему навстречу, вся в слезах и причитаниях:
— О, племянник! Как я беспокоюсь за свою сестру!
Однако Цуй Синчжоу был слишком встревожен состоянием матери, чтобы уделять внимание ритуальным фразам. Не дослушав её жалобы, он большими шагами направился в покои княгини.
Цуй Фу, поддерживаемая Мянь Тан, тоже торопилась увидеть мать.
Лян Чу попыталась войти следом, но старший управляющий жёстко остановил её:
— Князь давно не видел свою мать, им есть о чём поговорить. Если вы хотите навестить вдовствующую княгиню, прошу прийти в другой раз.
С этими словами он сделал знак охранникам, и те закрыли дверь перед её лицом.
Все знали, что Лян Чу успела нажить немало врагов. Хуайянский князь был недоволен ею, а новая княгиня даже не скрывала своего равнодушия. Даже её дочь, Лян Силань, выйдя замуж за пятого сына семьи Цуй, почти не общалась с матерью.
Старший управляющий также прекрасно знал, что болезни княгини могла способствовать сама Лян Чу. Частые поездки на светские мероприятия по настоянию тёти ослабили здоровье вдовствующей княгини и, вероятно, стали причиной её простуды.
Когда вдовствующая княгиня только заболела, Лян Чу почти ежедневно приходила в поместье. Она то и дело обсуждала мелкие домашние дела, не давая больной ни покоя, ни отдыха. Только после того, как княгиню перевезли в загородный дом, её визиты прекратились.
Старший управляющий с трудом сдерживал раздражение, вспоминая её поведение.
Тем временем Цуй Синчжоу вошёл в покои матери. Он увидел, что она лежит на кровати, погружённая в беспокойный сон. Её щеки впали, лицо приобрело болезненный жёлтый оттенок, а тело выглядело измождённым. От прежней величественной вдовствующей княгини не осталось и следа.
Во сне её лицо было искажено страданием: брови нахмурены, а из уст вырывались едва слышные стоны.
Старший управляющий объяснил:
— После того как князь с княгиней и госпожой отправились в столицу, вдовствующая княгиня осталась одна и нередко чувствовала себя одинокой. Тётушка Лян часто приходила в поместье и уговаривала её посещать светские мероприятия. Княгиня не хотела идти, но поддалась уговорам и несколько раз приняла участие. После этого она стала жаловаться на лёгкий озноб и боли в груди и спине. Приведённый врач предположил, что это простуда, но симптомы показались ему странными. Когда её состояние ухудшилось, я вспомнил указания княгини и заподозрил, что кто-то мог замыслить зло. Поэтому я перевёз её в загородный дом, подальше от дворцовой суеты.
Рядом с кроватью вдовствующей княгини сидел Чжао Цюань, который держал её за запястье и внимательно проверял пульс. С каждым мгновением его лицо становилось всё серьёзнее. Наконец он встал и обратился к Цуй Синчжоу:
— На первый взгляд, её состояние похоже на осложнения после простуды. Но на самом деле она отравлена гу.
Цуй Синчжоу побледнел:
— Есть ли способ её спасти?
Чжао Цюань кивнул, но осторожно добавил:
— Я раньше никогда не сталкивался с гу. Только во время недавнего похода в Северное море я узнал об этой практике. Шаманы из того края широко используют гу и один из них поделился со мной знаниями. Гу управляется через материнскую часть, которая остаётся у заклинателя. Чтобы снять отравление, нужно найти и уничтожить материнскую гу.
В глазах Цуй Синчжоу сверкнула ледяная ярость. Его худшие подозрения подтвердились: болезнь его матери была вызвана умышленным отравлением. Это был лишь способ задержать его в Чжэньчжоу и не дать вернуться в столицу.
Чжао Цюань продолжил:
— Материнская гу должна быть рядом, чтобы управлять отравлением. Если она далеко, яд остаётся в латентном состоянии. Я заметил, что ногти вдовствующей княгини посинели, а яд уже проник в её внутренние органы. Но из-за того, что материнская гу далеко, яд пока не проявляется в полной мере. Судя по её состоянию, личинка в организме накапливает силы, и как только материнская гу окажется поблизости, яд активизируется. Личинка прорвёт кровеносные сосуды в мозгу, что будет выглядеть как естественная смерть от инсульта.
Цуй Фу побледнела, услышав это. Она спросила:
— Кто мог быть настолько жестоким, чтобы замыслить подобное и отравить женщину, которая почти не выходит из дома?
Цуй Синчжоу мрачно молчал. Он понимал, что настоящий замысел был направлен против него. Отравление матери должно было стать инструментом, чтобы отвлечь его от столицы.
Мянь Тан задумчиво сказала:
— Если так, то человек, замысливший это, наверняка всеми силами постарается доставить материнскую гу в загородный дом. Управляющий, кто посещал дом с тех пор, как сюда переехала вдовствующая княгиня?
Старший управляющий ответил:
— Я заранее предупредил всех дам из семейных поместий, что вдовствующая княгиня нуждается в покое, и попросил их воздержаться от визитов. Поэтому никто из них не приходил. Однако, как обычно, в начале и середине каждого месяца пятый господин с супругой приходили, чтобы засвидетельствовать почтение. Но они не заходили в загородный дом, а лишь кланялись у ворот и уходили. Что касается лекаря, он постоянно находится в доме и ни разу не покидал его. Единственная, кто регулярно навещала нас, — это тётушка Лян, которая иногда приводила с собой старейшин семьи и устраивала скандалы.
0 Комментарии