Мянь Тан совсем забыла, что тётушка Лян всегда была мастером интриг. Услышав новости, она с любопытством спросила:
— Она что-то устроила?
Главный управляющий тихо ответил:
— Конечно, она подозревает, что слуги наживаются за счёт хозяев, и устроила скандал, требуя разрешить ей проверить отчёты вместо старшей княгини.
Мянь Тан рассмеялась:
— Раз так, то она действительно заботливая старшая. Разве мы не были неправы, не впустив её раньше? Вот что: я догоню тётушку, хоть попрощаюсь с ней как следует!
Цуй Синчжоу поднял взгляд на жену, чувствуя, что в её подчеркнутой вежливости кроется нечто подозрительное.
Немного подумав, он догадался о её замысле и предложил:
— Я пойду с тобой.
Мянь Тан покачала головой:
— У нас нет явных доказательств. Если ты пойдёшь, это может испортить отношения с родственниками. Лучше я сама. В конце концов, у меня травма головы. Если она пожалуется в клан, ты всегда можешь сказать, что я после падения говорю глупости и веду себя грубо. Они всё равно ничего не смогут сделать.
Цуй Фу, стоявшая рядом, не понимала, о чём идёт речь, и, утирая слёзы, спросила:
— Мянь Тан, что ты задумала?
И, надо признать, этот вопрос вскоре задаст и сама тётушка Лян — уже громким и возмущённым тоном.
Она и так была вся на нервах после неприятностей в загородном поместье. С тех пор как её дочь Лян Силань вышла замуж, та всё больше стала проявлять самостоятельность и игнорировать мать. А недавно ещё и родственники устроили судебный процесс, который заставил её помогать старшей сестре.
Теперь же, когда сестра серьёзно заболела, тётушка Лян совсем утратила своё влияние. Если бы не брат, вернувшийся с юга, который предупредил её о трудностях на севере, она и вовсе бы оставалась в неведении. Он сказал, что ситуация на фронте в Северном море непростая, и Цуй Синчжоу, вероятно, не вернётся.
Если Цуй Синчжоу действительно погибнет, его единственный сын станет наследником. А при таком раскладе Мянь Тан будет управлять домом как вдовствующая княгиня.
Однако Лян Чу вскоре подумала иначе: если Цуй Синчжоу погибнет, то Мянь Тан с сыном вряд ли смогут вернуться живыми.
В таком случае вся ветвь семьи Цуй останется только с её зятем, пятым господином. От этой мысли сердце тётушки Лян переполнилось радостью: как ни крути, её дочь всё равно обречена быть княгиней!
Однако, рассказав об этом дочери, она получила жёсткий выговор. Лян Силань без всякой церемонии выставила мать за дверь.
Даже несмотря на недовольство, тётушка Лян не могла оставить имущество дочери без внимания. Иначе, если его растащат хитрые слуги, останется лишь пустая оболочка княжеского дворца.
Вот почему в последние месяцы она регулярно приходила с проверками. Однако главный управляющий, служивший семье более десяти лет и почти ставший полноправным хозяином, совершенно не боялся старших родственников. Все её попытки были тщетными.
Кто бы мог подумать, что её планы рухнут. В Чжэньчжоу ещё не поступило известие о великой победе в Северном море, а Цуй Синчжоу уже добрался домой: сначала по воде, затем по суше. Он вернулся целым и невредимым вместе с женой и сыном.
Ежемесячные усилия Лян Чу оказались напрасны. Это было столь обидно, что не передать словами!
Она как раз возвращалась домой в полном разочаровании, когда вдруг услышала сзади громкий стук копыт.
Лян Чу выглянула из окна кареты и увидела, как по дороге стремительно приближалась всадница — уверенная в себе и дерзкая. За ней следовали служанки и охранники, мчащиеся галопом.
Когда она разглядела, что это была Лю Мянь Тан, то лишь холодно фыркнула и сделала вид, будто не замечает её, горделиво оставаясь в карете.
Неожиданно Мянь Тан даже не спешилась, а просто махнула рукой своим служанкам. Фан Се и Би Цао без лишних слов вскочили на карету, стащили Лян Чу и потащили её в сторону маленькой рощицы, где принялись снимать с неё одежду.
Служанки и слуги из дома Лян в панике бросились на помощь своей хозяйке, но их тут же обездвижили охранники из дворца.
Лян Чу и представить не могла, что средь бела дня её атакуют люди, словно настоящие разбойники. В ярости и отчаянии она кричала и сопротивлялась, но служанки быстро справились. Они не только сняли с неё платье, но и собрали все украшения — кольца, браслеты, шпильки и прочие ценные вещи.
Хотя ей выдали запасную одежду, Лян Чу чувствовала себя униженной до глубины души. С растрёпанными волосами и слезами на глазах она кричала, что жить больше не хочет, и обещала потребовать справедливости у главы клана.
Тем временем, стоя за пределами рощи, Мянь Тан внимательно изучала снятую с Лян Чу одежду и украшения. По словам Чжао Цюаня, яд был связан с южными варварами и хранился в воде.
Однако на теле Лян Чу не было ни фляги, ни водяных мешков. Даже если кто-то и подстроил всё это, обнаружить способ хранения было непросто.
Внезапно взгляд Мянь Тан остановился на нефритовом браслете. Браслет был необычайно прозрачным, словно внутри действительно была вода. Такие украшения наверняка стоили дорого, и Лян Чу, любящая роскошь, наверняка носила его ежедневно.
Мянь Тан не могла быть уверенной, содержится ли в вещах Лян Чу что-то зловредное, поэтому она запечатала одежду и украшения в отдельные коробки, оставив себе лишь браслет. После этого она приказала позвать маркиза Чжэннань.
К этому времени Цуй Синчжоу и Чжао Цюань поспешили к рощице. Чжао Цюань взял браслет и внимательно его осмотрел.
— Этот браслет действительно необычный, — сказал он. — Кажется, внутри есть вода.
0 Комментарии