Цуй Синди не учёл, что Такатори, склонный к похоти, увлечётся Лю Мянь Тан и похитит её, что приведёт к раскрытию его тайного оружия. Он также не ожидал, что Чжао Цюань, сопровождавший Цуй Синчжоу, окажется знатоком редкого искусства нейтрализации ядов.
Осознав, что Такатори больше не пригоден для дела, Цуй Синди поспешил уничтожить все следы, чтобы Император не узнал о его связях с японцами. Однако он всегда действовал с предосторожностью и оставил себе запасной план.
Использовав парные гу, он применил одну на вдовствующей княгине, а другую передал Си Икуану.
Теперь Цуй Синди ожидал, как будет развиваться ситуация.
Ранее он подослал убийц, чтобы избавиться от Такатори, но нарочно сохранил в живых двух чиновников, способных уличить Си Икуана в связях с врагами. Так он постепенно загнал старого советника в угол.
Вскоре он получил известие: личный евнух Си Икуана тайно внедрил детёныша гу в организм Императора. Паразит уже вырос, и теперь можно было активировать материнскую гу, чтобы вызвать смертельное развитие яда.
Си Икуан должен был воспользоваться моментом, чтобы освободить трон от немощного Императора. Если юный наследник взойдёт на трон при поддержке Си Икуана, то первым, кого постараются устранить, станет Цуй Синчжоу, спешащий в столицу.
Цуй Синди понимал, что Цуй Синчжоу, узнав о чертежах артиллерии, может ошибочно заподозрить Императора. В результате между их сторонами разгорится конфликт, который он сам сможет использовать в свою пользу.
Пока они будут ослаблять друг друга, Иньлунвэй станет «спасителем» империи, уничтожит обе фракции и укрепит власть. При мысли об этом Цуй Синди едва сдерживал желание рассмеяться.
Под покровом ночи его корабль с изображением дракона, скрытым в тумане, скользил по течению реки, исчезая во мраке.
Тем временем, в столице, как и предсказывал Цуй Синди, назревала буря.
Император Лю Юй несколько дней не появлялся на утренних собраниях. Хотя он был часто болен, его отсутствие столь долгое время вызывало беспокойство.
В императорских покоях запах лекарств пропитал воздух. Императрица Си, взяв из рук служанки чашу с рисовой кашей, пыталась заставить находящегося в полубессознательном состоянии Императора проглотить немного пищи.
От усталости императрица похудела, и её когда-то округлый подбородок стал острым. Даже её заурядное лицо приобрело утончённость.
В это время к ней подбежал евнух и, преклоняя колени, доложил:
— Ваше величество, Си Икуан просит аудиенции.
Императрица, не поднимая глаз, холодно ответила:
— Скажи ему, что я устала. Пусть приходит завтра.
Евнух с беспокойством ответил:
— Ваше величество, я уже передал это, но господин Си всё ещё на коленях и отказывается уходить. Он настаивает на встрече с вами.
Императрица Си, убедившись в том, что удалось накормить Императора хотя бы половиной миски белой каши, на мгновение прикрыла глаза. Затем, открыв их, она тихо сказала:
— Раз так, я выйду и встречусь с отцом.
Она поднялась с места и, опираясь на руку старшей служанки, медленно вышла из покоев.
Си Икуан стоял на коленях за дверями дворца и чувствовал, как они немеют от боли. Он в сердцах мысленно проклинал свою дочь.
«Среди всех дочерей именно эта, самая непокорная и недальновидная, стала императрицей! Несмотря на своё положение, в критический момент она не даёт мне, её отцу, использовать это на благо семьи. Но, слава богу, у меня ещё есть другие дочери, которые уже завоевали расположение Лю Юя. Две из них даже беременны. Когда этот упрямый зять будет устранён, а страна стабилизируется, не важно, какой из моих внуков взойдёт на трон — главное, что это будет мой внук! А непокорная дочь? Ну и пусть её!»
С такими мыслями перед глазами Си Икуана словно прояснялась дорога.
День созревания детёныша гу подходил к концу, но императрица Си за несколько дней до этого устроила проверку императорских покоев. Она заменила всех приближённых слуг и ужесточила контроль над пищей и лекарствами. Из-за этого материнскую гу никак не удавалось доставить к Императору, что вызывало серьёзное беспокойство.
План был прост: активировать материнскую гу, что привело бы к «естественной» кончине Императора от инсульта. Смерть правителя в таком случае была бы логичным итогом его слабого здоровья, а государственные дела заняли бы всех, что не оставит времени на расследование. Даже если Цуй Синчжоу представит доказательства, в суете после восшествия нового Императора на трон никто не будет обращать на это внимание.
Однако пока материнская гу оставался вне дворца, план рушился.
В разгар размышлений Си Икуан увидел, как из дворца вышла его дочь.
Императрица Си остановилась перед ним и холодно заметила:
— Давно не виделись, господин Си. Вы выглядите крепким, как и прежде.
Си Икуан, изобразив озабоченность, почтительно ответил:
— Император не приходит в сознание, и это не даёт мне ни есть, ни спать. Каково сейчас его состояние?
Императрица Си глубоко вздохнула и сдержанно сказала:
— Императорские лекари бессильны. Склад министерства ритуалов уже начал запасать белые ткани для траура. Но я слышала, что близкий друг князя Хуайян, маркиз Чжао, является выдающимся врачом, который лечит даже самые сложные болезни. Поэтому я уже отправила посланников в Чжэньчжоу, чтобы пригласить князя Хуайян и маркиза Чжао. Даже если они не смогут полностью излечить Императора, их присутствие стабилизирует ситуацию в столице.
Слова дочери заставили Си Икуана напрячься, хотя внешне он остался невозмутимым. С лёгким поклоном он добавил:
— В последнее время я не видел наследника, а потому приготовил для него несколько игрушек. Прошу вас, ваше величество, одобрить их.
0 Комментарии