В течение четырёх или пяти дней Хэ Янь не выходила на тренировочную площадку.
Хотя она и не относилась серьёзно к своей травме ноги, Шэнь Му Сюэ, врач из гарнизона Лянчжоу, каждый день приходила к ней с лекарствами и настойчиво рекомендовала избегать физических нагрузок. Хон Шань тоже поддерживал её:
— Слушай врача. Если твоё состояние ухудшится, ты не сможешь занять первое место на Состязании флагов и не попадёшь в лагерь «авангарда». Тогда уже не плачь.
После некоторых раздумий Хэ Янь смягчилась, решив, что спешить некуда.
В эти дни после занятий в комнате Хэ Янь всегда было много посетителей. Сначала Цзян Цяо принёс кислые сливы, на следующий день Хуан Сюн — варёных перепелов. Но самым удивительным был Ван Ба, который не смог прийти лично и попросил своего соседа по комнате принести недоеденную лепёшку, явно украденную у кого-то другого. Ван Ба действительно считал военный лагерь своей личной территорией.
Инструктор Лян приходил дважды. Оба раза он видел Хэ Янь весёлой в окружении людей, бросал взгляд на гору еды на столе и уходил с кислым комментарием:
— Что ж, ты живёшь довольно комфортно, не так ли? — Хэ Янь чувствовала себя беспомощной.
В этой суматохе прошло семь или восемь дней. Рана на локте Хэ Янь почти зажила, и её нога снова могла подпрыгивать. День Состязания флагов приближался.
В этот день Хон Шань и остальные вернулись до захода солнца. Хэ Янь удивлённо спросила:
— Почему вы все закончили тренировку? Ещё не время.
— Сегодня четырнадцатое число седьмого месяца, Фестиваль Голодных Духов[1] - поспешил ответить Сяо Май.
— Старший инструктор позволил нам закончить ужин пораньше и отправиться на берег реки, чтобы запустить водяные фонарики в честь наших предков, — произнес Сяо Май с легкой грустью в голосе.
— Этот гарнизон Лянчжоу просто прекрасен, он действительно дает людям возможность почтить память близких, — вздохнул Хон Шань.
Хэ Янь улыбнулась, понимая, что это часть военной традиции. Когда она служила в армии Фуюэ, на каждом Фестивале Голодных Духов местные чиновники специально организовывали мемориальные залы в честь солдат, погибших в бою. Теперь же гарнизон Лянчжоу, окруженный горами и обращенный к реке, стал особенно удобным местом для запуска водяных фонарей.
— Мы с братом должны выпустить фонарики для наших родителей, — сказал Сяо Май, упомянув об умерших родителях без грусти, лишь с легкой печалью. Возможно, из-за того, что его родители ушли из жизни слишком рано, воспоминания о них стали более размытыми. Он спросил Хон Шаня:
— Брат Шань, ты собираешься отдать дань уважения?
— Да, моя мать скончалась рано, и я хочу выпустить для неё фонарик, — с грустью ответил Хон Шань.
Все обернулись и обратили свой взгляд на Хэ Яня.
— Брат Хэ, ты присоединишся к нам? — спросил Сяо Май.
Среди всех новобранцев Хэ Янь, пожалуй, был самым загадочным. Он не любил рассказывать о своей семье, и Сяо Май и остальные не настаивали. Хон Шань знал только, что Хэ Янь вступил в армию из-за трудностей, с которыми столкнулась его семья. Однако, наблюдая за его уверенными и энергичными движениями во время тренировок, он понимал, что Хэ Янь не мог происходить из простой семьи.
— Я? Я тоже пойду, — тихо ответила Хэ Янь, опустив глаза. — Мне тоже нужно почтить память людей.
Сяо Май и остальные почувствовали, как атмосфера изменилась, и не стали задавать вопросы. Они сразу же перешли к более лёгкой теме.
После обеда, когда солнце полностью скрылось за горизонтом и лунный свет начал пробиваться сквозь облака, почти все новобранцы гарнизона Лянчжоу вышли на улицу.
На тренировочной площадке нужно было сложить бумажные фонарики и сложить их в большие корзины. Хэ Янь взяла лист бумаги, но, к сожалению, не обладала достаточными навыками в этом деле.
Заметив её затруднение, Сяо Май поспешил на помощь. Он быстро сложил лист бумаги в форме фонарика-лотоса, а затем вставил в центр короткую белую свечу. С радостным возгласом «Готово!» он передал фонарик Хэ Янь.
— Спасибо, — поблагодарила его Хэ Янь, — ты отлично справился!
Сяо Май, с легкой улыбкой на лице, вспоминал:
— Во время прошлых фестивалей Голодных Духов мы с братом делали много фонариков на продажу, и я уже освоил это занятие. Если бы у меня было больше бумаги, я мог бы создать еще более красивый и объемный фонарь!
Ши Ту, его старший брат, неодобрительно покачал головой:
— Сейчас не время для хвастовства.
Сяо Май, высунув язык, побежал к реке Вулу, держа в руках свой фонарь:
— Я собираюсь запустить своего первым, брат Хэ, поторопись!
[1] В китайской культуре 15-й день седьмого месяца по лунному календарю называется Днем голодных духов, а седьмой месяц обычно считается Месяцем духов (кит. 鬼月), в который призраки и духи, в том числе умерших предков, выходят из нижнего царства (диюй или прета). В отличие от Фестиваля Цинмин (или Дня подметания могил весной, Цинмин) и Праздник двойной девятки (осенью), на котором живые потомки отдают дань уважения своим умершим предкам, считается, что во время Фестиваля призраков умершие посещают живых.
){kind=link}
0 Комментарии