Юй Линси беспокоилась о положении Нин Иня и спала крайне чутко.
Когда он только запустил механизм, чтобы спрятать её в тайник, она сразу проснулась. Однако она решила притвориться спящей, да так искусно, что он ничего и не заметил. Только когда стена снова сомкнулась, скрыв её в полной тишине, она осмелилась открыть глаза в полумраке.
Минуты тянулись в удушающей тишине. Она пыталась подавить страх перед замкнутым пространством, заставляя себя не засыпать.
И тут раздался лёгкий, почти неслышный гул — что-то ударилось о стену, соединяющую тайник с гостевой комнатой.
Юй Линси напряглась и начала вслушиваться. Почти сразу же тишину прорезали приглушённые звуки борьбы.
Она осторожно приподнялась и повернула голову к стене. Тихие, но резкие треск и глухие удары заставили её сердце сжаться.
Что делает Нин Инь?
С чем же он вынужден справляться в одиночку?!
Первый порыв паники прошёл, и Юй Линси быстро поняла, в чём дело.
Если кто-то хотел подрезать Нин Иню крылья, сломать его когти, заставить убить двух самых верных людей, то это было недостаточно. Они обязательно вернутся, чтобы убедиться в том, действительно ли он остался без соратников и покровителей. А лучший способ проверки — внезапное покушение.
Нин Инь мог только терпеть. Терпеть до тех пор, пока враги окончательно не утратят бдительность…
Тьма окутала её, и вместе с ней нахлынули беспомощность и боль. Пальцы похолодели. Она прикусила губу, боясь издать даже слабый звук.
Прошло неведомо сколько времени, когда внешние звуки наконец стихли. Стена тайника так и не открылась. Снаружи воцарилась пугающая тишина.
Юй Линси ещё немного посидела, но тревога сжигала её изнутри. Наконец она осторожно спустилась с ложа и, босыми ногами неслышно ступая по полу, приблизилась к стене. Пальцы нащупали два крошечных вентиляционных отверстия, скрытых за книжной полкой.
Прижавшись лицом к холодной поверхности, она заглянула в комнату.
Повсюду царил хаос. Пол был усеян сломанной мебелью и стрелами, воткнувшимися в древесину.
А затем она увидела его. На спине Нин Иня расплывалось огромное кровавое пятно, из самого его центра торчал острый, ледяной блеск клинка.
Тонкий, словно осенняя вода, кинжал насквозь пронзил его левое плечо. Ещё чуть ниже — и удар пришёлся бы в самое сердце.
Юй Линси ощутила, как лезвие словно бы пронзает и её грудь. Боль, жгучая и липкая, растеклась по телу.
Теперь она знала, почему в прошлой жизни тело Нин Иня было покрыто бесчисленными старыми ранами. Любая из них могла бы стоить обычному человеку жизни.
Нин Инь снаружи медленно сжал рукоять кинжала. Юй Линси могла только наблюдать за тем, как лезвие исчезает из его тела и выскальзывает наружу, оставляя за собой фонтан крови. Горячие алые капли разлетелись по полу, подобно расцветающим цветам кровавой сливы.
Он даже не дрогнул. Без единого звука, с привычной холодной отрешённостью Нин Инь сжал зубами бинт и самостоятельно перевязал рану. Испачканную кровью одежду он смахнул в угол и, небрежно отбросив, скрыл за ширмой. Когда он снова появился, на нём уже была чистая одежда.
Юй Линси увидела его лицо. Бледное, застывшее, словно вырезанное из мрамора. Ни капли крови.
У неё перехватило дыхание. Её губы задрожали, но она прикусила их, подавляя предательский всхлип. Даже выйти и обнять его она не могла.
Не могла перевязать его раны, помочь или хоть немного облегчить боль.
Она не знала, какие ещё угрозы таились в темноте, кто ещё следил за Нин Инем, выжидая удобного момента. Единственное, что она могла сделать, — это оставаться здесь и не создавать ему дополнительных проблем.
Этот путь был слишком опасен, слишком труден. Любая лишняя обуза могла обернуться смертельной опасностью.
А если кто-нибудь узнает, что он и младшая дочь генерала Юя тайно дали друг другу клятву верности… Юй Линси даже думать об этом не смела.
Тёплый свет проникал сквозь крошечные отверстия, отражаясь в её покрасневших, полных слёз глазах. Она медленно подняла руку и, коснувшись лица, ощутила кончиками пальцев влажные следы.
Снаружи послышались приглушённые шаги. Вероятно, Нин Инь быстро смыл с себя кровь и вернулся, поэтому всё ещё был окутан влажным холодом.
С его тёмных волос капала вода, делая его бледное, резкое лицо ещё более безжизненным, почти нечеловеческим.
Он бесшумно отворил окно и бросил в курильницу ароматную пилюлю. Молочно-белый дым медленно рассеялся, скрывая металлический запах крови, пропитавший комнату.
Затем он выдвинул низкий ящик у изголовья ложа, достал оттуда кусок войлока, воск и другие мелочи, сел рядом с курильницей и сосредоточенно начал что-то полировать.
.jpg)
.jpg)
0 Комментарии