— Этот человек — тот, кого я выбрала. Я не стану забывать вашу заботу и не предам вашу любовь, но прошу, позвольте мне хотя бы в этом быть обычной девушкой и сделать свой выбор сердцем.
В зале повисло молчание.
Через мгновение Юй Линси легко выдохнула и улыбнулась.
— А теперь, отец, позвольте мне немного побыть с тем, кого я люблю.
Сказав это, она почтительно склонилась, затем поднялась и, взяв Нин Иня за руку, повела его прочь.
Свет заходящего солнца окрасил землю золотистым сиянием.
Юй Хуаньчэнь, встретившийся с отцом в коридоре, покачал головой. Если не думать о будущем и тревогах, то сейчас эти двое — просто прекрасная пара, словно картина, написанная яркими красками.
Юй Линси привела Нин Иня в задний двор.
Он шагнул внутрь, высокий, одетый в темно-пурпурные одежды, с каждым движением излучая уверенность, силу и благородство.
— Суэй Суэй, — он склонил голову, глядя на нее с ленивой усмешкой. — Опять ищешь повод, чтобы задержаться и не возвращаться во дворец?
Нин Инь послушно сел напротив и, протянув руку, смахнул пылинку с подола ее платья — ту самую, что пристала, когда она стояла на коленях.
Юй Линси не смогла понять, скрывается ли в его голосе раздражение или же нет. Поэтому она улыбнулась и пояснила:
— Отец переживает, что, выйдя за представителя императорского рода, я буду несчастна. Все, что нам остается, — это доказать, что его опасения напрасны.
Нин Инь поднес палец к подбородку и задумчиво спросил:
— Разве сваренная до готовности рисовая каша (намек на уже сложившиеся сексуальные отношения) еще не развеяла его сомнения?
Стоило ему упомянуть об этом, как у Юй Линси запылали щеки. Она так долго заботилась о своем здоровье, а теперь снова ощутила в теле остатки знакомой слабости.
— У обычных пар отношения начинаются с любви, а уже потом родители благословляют их брак.
Голос ее звучал мягко, а в глазах мерцала осенняя глубина.
— А мы с вами, Ваше Высочество, так и не успели по-настоящему узнать, что значит любовь.
Это была чистая правда — в обеих ее жизнях.
Нин Инь усмехнулся, но не ответил сразу. Свет, пробивавшийся сквозь бумагу на окне, мягко очертил его профиль, безупречно красивый, словно изваяние.
Однако следующая его фраза мгновенно разрушила это впечатление.
— Так вот что ты думаешь? — он лукаво прищурился. — А та ночь, когда мы любили друг друга так глубоко, не в счет?
— …
Юй Линси одарила его сердитым взглядом.
Она постаралась вернуть разговор в нужное русло и достала кленовый лист, после чего протянула его Нин Иню.
Тот небрежно взял его в руки и, приподняв бровь, спросил:
— Обычный лист?
Однако, заметив крошечные строки, застывшие на алой поверхности, он на миг замолчал.
Хотела бы я быть звездой, а ты — луной,Чтоб свет наш сиял вместе каждую ночь.
Юй Линси наблюдала, как он внимательно вчитывается в написанное, и невольно смягчила взгляд.
— Лист на тему разлуки… отправленный Вэй Ци. Так проявляют чувства.
Вэй Ци…
Нин Инь давно не слышал это имя. Что-то в нем вдруг всколыхнулось.
Он бережно отложил листок в сторону, оставив текст наверху, и, задержав на нем взгляд, спустя мгновение негромко рассмеялся.
— Тогда иди сюда, — сказал он, — я тоже сочиню для Суэй Суэй стихотворение.
Юй Линси напряглась. Уж слишком спокойно и мягко он это сказал.
— У нас нет бумаги, — осторожно заметила она.
— Не страшно, — в голосе его мелькнула легкая насмешка. — У меня перед глазами наилучший белый лист.
И прежде чем она успела что-либо сделать, Нин Инь легко подхватил ее за талию и усадил прямо на стол.
— Ты что…
Юй Линси рефлекторно попыталась встать, но его ладонь мягко, но уверенно легла ей на плечо, не давая ей пошевелиться.
Второй рукой он сдвинул ее пояс, одним плавным движением распустил завязки, и верхние одежды мягко сползли, оставив на плечах девушки лишь тонкий слой нижней рубашки цвета спелого абрикоса.
Юй Линси ощутила, как прохладный воздух коснулся кожи, и едва заметно вздрогнула. Она тут же почувствовала, как он медленно наклонился к ней. Теплая ткань его одежды скользнула по ее обнаженной спине, вызывая легкую дрожь.
— Не двигайся.
Его голос прозвучал прямо у уха. Низкий, сдержанный, почти хриплый.
Одной рукой он по-прежнему удерживал ее за талию, а другой медленно обмакнул кисть в чернила и опустил ее на гладкую кожу поясницы Линси.
.jpg)
0 Комментарии