Когда Юй Линси проснулась, её поясница всё ещё ныла.
Одежда и книжечка беспорядочно валялись на полу. Нин Ин на этот раз не встал рано, а лишь дремал, лежа на боку у края ложа. Из-под приоткрытого ворота его одежды едва заметно проступали очертания подтянутого тела.
Юй Линси опустила взгляд и внимательно присмотрелась. Тот яркий узор татуировки исчез и его кожа вновь обрела холодную белизну.
Она не удержалась и протянула палец, чтобы коснуться его груди, но едва прикоснулась, как Нин Ин перехватил её руку и мягко сжал в ладони.
— Хотела посмотреть на печать?
Он приоткрыл веки, и в его тёмных глазах мелькнула насмешливая улыбка.
Юй Линси, ощущая ломоту в пояснице, благоразумно убрала руку и ответила:
— Нет-нет, сегодня ведь ещё нужно отправиться в храм с визитом.
Нин Ин и бровью не повёл, он лишь негромко произнёс:
— А я бы хотел посмотреть на печать Суэй Суэй.
Сказав это, он медленно отбросил покрывало и склонился к ней, касаясь её губами.
Когда во дворец вошли служанки, чтобы прибрать в покоях, Юй Линси и смотреть на них не могла.
К счастью, слуги во дворце были хорошо обучены. Они не заглядывались на то, на что не следует и не задавали вопросов, которые не стоило задавать. Лишь тогда она смогла вернуть себе хоть толику прежнего бесстыдства, свойственного наложнице из её прошлой жизни.
Тем более теперь она была законной хозяйкой дворца, и со временем это стало восприниматься, как должное.
Юй Линси завершила туалет, убрала волосы и надела строгие парадные одежды. Золотые шпильки и цветные украшения из нефрита переливались в её тёмных прядях. Вместе с Нин Ином она отправилась в Таймяо (храм предков) на церемонию.
Гвардия обеспечивала им охрану и расчищала путь, а Юй Синьи во главе всадников из Байци сы сопровождала колесницу по обеим сторонам. Завидев, как её младшую сестру холят и лелеют, да так, что та расцвела пуще прежнего, эта статная женщина-воин одобрительно улыбнулась.
Перед посадкой Юй Линси воспользовалась случаем и спросила сестру:
— Сестра, как там Сюэ Цэнь?
— Утром снова выплюнул кровь, но пока жив. Юй Хуаньчэнь с лекарями поочерёдно дежурят у его постели.
Стоило только заговорить об этом, как Юй Синьи мгновенно вспыхнула от гнева:
— Этот дурак взял всю вину на себя! Твердит, будто отравил он один, и умоляет о смерти, чтобы искупить грех. Кто поверит, что второй господин Сюэ, человек, неспособный даже курицу зарезать, вдруг стал убийцей? В такой момент он всё ещё покрывает настоящего преступника… Вот уж не знаю, чем у него голова набита!
Юй Линси сжала губы.
Она знала, что с того момента, как Сюэ Цэнь выпил чашу отравленного вина, он уже не рассчитывал выжить.
Убийство из ревности — одно, а покушение на принца — совсем другое. В первом случае достаточно одной жизни, во втором же под удар попадёт весь род.
Сюэ Цэнь надеялся, что его смерть сможет уберечь семью. Он всегда наивно верил, будто в этом мире можно найти идеальный выход.
— Глазки у моей Суэй Суэй так и бегают. О чём думаешь?
Колесница слегка покачнулась — Нин Инь, облачённый в тёмно-пурпурное одеяние Цзин-вана, сел рядом.
Линси очнулась от раздумий и, подняв взгляд, улыбнулась.
— Небо какое-то хмурое… интересно, не пойдёт ли дождь?
Сквозь клубящиеся облака не пробивался свет. Ветер заставлял колокольчики на крыше колесницы звенеть.
Нин Инь лениво приподнял веки и усмехнулся:
— Вот как? А мне кажется, солнце светит вполне ослепительно.
Юй Линси взглянула на затянутый тучами небосклон и с улыбкой покачала головой:
— Опять меня дразнишь. Где ты тут видишь солнце?
Нин Инь ничего не ответил. Она просто долго смотрел на неё, а затем поднял палец и, не касаясь, указал на её ясные, лучистые глаза.
Её ресницы дрогнули, отражая свет, словно в них кружились россыпи звёзд.
.jpg)
0 Комментарии