Юй Линси была настолько напряжена, что ей понадобилось много времени, чтобы развязать белый нефритовый пояс.
Нин Инь, напротив, не торопился. Он неторопливо постукивал пальцем по бедру, не изменив позы ни на миллиметр.
Пламя свечей ярко освещало комнату, и с его точки зрения можно было увидеть, как её белоснежная шея тянулась к глубокому вырезу платья, более соблазнительному, чем самый лучший нефрит.
Он всё видел насквозь. Его лицо выражало ленивую скуку, и он с удовольствием наблюдал за неуклюжими попытками Юй Линси.
Даже такой холодный человек, как Нин Инь, не мог не признать, что Юй Линси была невероятно красива. Пусть её статус уже не был таким высоким, но её кожа, подобная льду и нефриту, всё ещё сияла в свете ламп. Даже её волосы казались светящимися.
Этот свет раздражал Нин Иня. Ему хотелось сорвать его и раздавить пальцами. Тем более, что она пыталась угодить ему ради другого мужчины.
Он молча наблюдал за ней, пока её щеки не покрылись румянцем. Он холодно произнёс:
— Юй Линси, ты переоцениваешь себя.
Его глаза были, как чёрный лёд — красивые, глубокие, полные темноты и холода.
На висках Юй Линси выступили капельки пота. Она почувствовала несправедливость и сказала:
— Переоцениваю или нет, нужно… попробовать, чтобы узнать.
Её шёлковый пояс упал, юбка сложилась у её ног, и она слегка вздрогнула от весеннего холода.
Затем, дрожа, она обхватила его за шею и, затаив дыхание, прикоснулась мягкими губами к его прохладным губам.
Увидев, что он не реагирует, она осмелилась и коснулась языком его носа.
За два года она научилась тому, как умиротворить этого безумца.
Если он был в хорошем настроении, то это было просто неприятно; если в плохом — это могло закончиться кровью.
К сожалению, сегодня безумец был в плохом настроении.
— Улыбнись, — холодно приказал Нин Инь в полумраке.
По сравнению с его аккуратным видом, Юй Линси выглядела намного более жалко. Она чувствовала себя ужасно, её живот горел. Она попыталась слабо улыбнуться, но не смогла.
Нин Инь приподнял бровь, он был явно недоволен.
Он взял её губы и раскрыл их. Губы, прокушенные им, кровоточили. Ярко-красный цвет был ещё более роскошным, чем помада.
Только когда он вытянул из неё неуклюжую, фальшивую улыбку, и её глаза наполнились слезами от боли, Нин Инь рассмеялся.
Опираясь на подушку и придерживая висок одной рукой, он медленно вытер кровь с её губ. Его голос был хриплым и насмешливым:
— С такими маленькими губками, как ты осмелилась съесть меня целиком?
Эти насмешливые слова заставили щеки Юй Линси загореться.
Она была дочерью влиятельного генерала, гордой и высокомерной. За два года она пережила страх и боль. Девушка считала, что ей уже больше нечего терять. Но, услышав насмешки Нин Иня, напомнившие ей о её нынешнем унижении, она не смогла сдержать слёз.
Её живот горел, тело болело, и что-то внутри неё готово было лопнуть. Юй Линси сама не знала, откуда у неё взялась смелость.
Она, с широко распахнутыми, налитыми кровью глазами, изо всех сил попыталась вырваться из хватки Нин Иня, но тот легко вернул её на кровать и удерживал там.
В порыве сопротивления она случайно ударила его по левой ноге. Оба замерли.
Его левая нога, навсегда повреждённая, была его уязвимым местом, которого никто не смел касаться, тем более ударять.
Лицо Нин Иня мгновенно омрачилось, он холодно усмехнулся и сжал её подбородок:
— С такой тонкой кожей зачем лезешь в постель?
Юй Линси поняла, что перешла черту, и замерла от страха, как испуганная перепёлка.
Она хотела что-то сказать, но почувствовала сильную боль в животе.
Её зрение начало мутнеть, и она тяжело задышала, словно рыба, выброшенная на берег, не способная издать ни звука.
Нин Инь смотрел на её болезненное лицо и подумал, что после встречи с Сюэ Цэнем она даже не старалась делать вид, что её это волновало.
Раньше она бы уже прижалась к нему и мягко умоляла бы его.
— Сейчас тебе уже поздно начинать ненавидеть меня, — сказал он холодно.
Он не был доволен и не собирался позволить ей быть довольной.
Он схватил её за щиколотку и сдавленно сказал:
— Может, мне сломать тебе ногу и заковать в цепи, чтобы у тебя не было сил даже ползти к своему любовнику? Тогда ты будешь па...
Его голос оборвался.
Последнее, что увидела Юй Линси, ― это, как струя чёрной крови вырвалась из её рта и обрызгала снежно-белую мантию Нин Иня.
Её живот скрутило от боли, и она потеряла сознание.
* * *
Юй Линси и представить не могла, что её жизнь так внезапно закончится.
Она долго не могла понять, как так получилось, что она умерла. Неужели Нин Инь действительно напугал её до смерти?
Это было совершенно абсурдно!
Три дня её душа парила под потолком и наблюдала за своим странным телом, лежащим на ледяной кровати. Сначала она была в неверии, затем в ужасе, а потом Линси просто смирилась.
Наконец, она подумала: «Может, это и к лучшему, безумец больше не сможет меня мучить».
Она начала гадать, что Нин Инь сделает с её телом. Сожжёт его или бросит на кладбище?
Но она никак не ожидала, что Нин Инь даже не устроит ей похороны и не установит ей поминального алтаря.
Он даже не соизволил завернуть её тело в солому, оставив её лежать в тёмной комнате, день за днём.
Возможно, из-за того, что её не похоронили, душа Юй Линси не могла успокоиться и блуждала рядом с Нин Инем. Она наблюдала за тем, как он вершит свои дела и убивает людей.
На третий день после её смерти, Нин Инь посетил дом её дяди Чжао Хуэя.
Он не сказал ни слова, а только приказал перечислить все преступления Чжао Хуэя, включая взяточничество и должностные злоупотребления, и арестовал всю его семью.
0 Комментарии