Юй Линси вела свою лошадь с парой серых зайцев, прикреплённых к седлу, к импровизированной конюшне за лагерем.
Лошадь была высокой, и она сомневалась в том, не поранится ли при спуске, когда заметила знакомую фигуру, которая присела и протянула руку, чтобы помочь ей сойти с лошади.
«Нин Инь?»
Юй Линси удивлённо посмотрела на него, замерев на стремени.
— У меня нет привычки пользоваться человеческими лестницами, отойди, — сказала она мягким, но слегка раздражённым тоном.
Если она решила оставить Нин Иня, то должна была изменить его привычки унижать себя.
Он прикусил губу, поднялся и отошёл.
Линси спокойно спустилась со стремени, но всё равно слегка споткнулась при приземлении.
— Осторожнее.
Нин Инь тут же поддержал её. Его прохладные, сильные пальцы крепко обхватили её запястье.
Сердце Юй Линси забилось сильнее, и её пальцы невольно задрожали.
Их глаза встретились, и она увидела в его чёрных, спокойных глазах ни малейшего намёка на контроль или желание.
Она поняла, что перед ней стоял совсем другой Нин Инь, не тот, которого она знала в прошлой жизни.
— Спасибо, — сказала она, отстраняясь.
Нин Инь отпустил её руку и, подумав, поднял голову и подарил ей искреннюю улыбку.
Закатное небо озарилось тёплыми красками. Птицы возвращались в лес, а его улыбка была, как чистый родник в горах, смывая все тёмные мысли.
Все говорили, что Сюэ Цэнь был, как светлый лунный свет, с внешностью Пань Аня, но улыбка Нин Иня затмевала даже десятерых Сюэ Цэней.
С того вечера в канун Нового года, когда Юй Линси попросила его улыбнуться, каждый раз, когда она его видела, он дарил ей эту безобидную улыбку.
Казалось, что так он пытался сделать её счастливой и уменьшить её неприязнь к нему.
Юй Линси думала, что его годы скитаний развили в нём необыкновенную чувствительность и проницательность. Как иначе он мог бы уловить скрытую в глубине её души обиду и отстранённость, и пытаться угодить ей?
— Не нужно заставлять себя улыбаться, — сказала она.
Нин Инь слегка не понял и спросил:
— Госпоже не нравится?
— Дело не в этом.
В глазах Юй Линси появилась лёгкая улыбка, но она сдержала её и серьёзно сказала:
— Бессмысленная улыбка выглядит глупо.
Она передала поводья Нин Иню, её голос стал легче:
— Позаботься о лошадях.
С этими словами она, размахивая маленькой плетью, направилась к лагерю, освещённая закатным светом.
В сумерках ударили в барабаны, сигнализируя конец охоты.
На поляне у ручья были сложены трофеи. Тан Були велела людям пересчитать добычу. Животные были отмечены по эмблемам на стрелах, что поможет при определении победителя.
После нескольких пересчётов стало ясно, что семья Юй собрала больше всех добычи, включая редких оленей и косуль.
Второе место занял малый князь Наньян, а за ним шли Сюэ Цэнь и другие.
Меньше всех добычи оказалось у семьи Чжао Юймин, с всего лишь одним зайцем и лисой с плохим мехом.
Вечером перед лагерем разожгли костёр, и молодые люди собрались вокруг. Они жарили мясо и делились своими трофеями.
Юй Линси велела отрезать ногу оленя и поделила её среди сопровождающих, а затем выбрала фрукты и горячее мясо и сказала Хутао:
— Отнеси это...
Задумавшись на мгновение, она добавила:
— Отнеси это тому нищему, который присматривает за лошадьми.
Только она закончила, как кто-то из её спутниц спросил:
— А где же госпожа Чжао?
Дочь министра военного дела Лю бросила взгляд на Юй Линси. Хотя она и улыбалась, её слова были полны скрытого яда:
— Кто-то забрал всю добычу в лесу и не оставил другим шансов. Как госпожа Чжао может появиться после этого?
После северной экспедиции отец и брат Юй Линси первыми заподозрили министра Лю, и теперь враждебность между семьями была очевидна.
Эта охота принесла семье Юй много славы, и Линси запомнила, кто завидовал и кто пытался их унизить.
Ведь за этими юношами и девушками стояли интересы их семей.
Снаружи у костра было шумно, а в шатре Чжао Юймин царили тишина и холод.
Мимо шатра проходили несколько человек, которые обсуждали её.
— Раньше я думал, что девушка из семьи Чжао — настоящая красавица, но сегодня, когда она стояла рядом с девушкой из семьи Юй, то казалась бесцветной, как глиняная фигурка.
Другой человек засмеялся:
— Конечно! Если бы я был Сюэ Цэнем, то тоже выбрал бы девушку из семьи Юй. Такая внешность, такая фигура... Ах!
Звуки шагов прервались, и голоса умолкли.
Чжао Юймин смотрела на мешок со стрелами на столе, её пальцы в рукавах были крепко сцеплены, глаза наполнились ещё большей печалью, и она едва сдерживала слёзы.
Через некоторое время в шатёр вошёл Чжао Сюй, неся жареного зайца. Когда он увидел сестру в печали, его глаза отразили явную боль.
— Поешь немного, Юймин, — сказал он, осторожно отрывая ножку зайца и поднося её к губам сестры. — Тех, кто говорил глупости, я уже прогнал.
Чжао Юймин покачала головой.
— Они правы. Моя кузина такая яркая и красивая, её все должны любить.
— А я её не люблю, — твёрдо сказал Чжао Сюй.
Чжао Юймин посмотрела на него, и слёзы покатились по её щекам:
— И что толку, что ты её не любишь? У меня нет такого хорошего отца и братьев, как у неё. Меня всегда будут сравнивать с ней и надо мной будут смеяться.
— Это не так. Завтра на охоте я обязательно возьму первый приз, я подниму твою честь, — сказал Чжао Сюй. Когда он увидел её слёзы, его сердце сжалось от боли, а в глазах мелькнула тёмная тень. — Тогда никто не посмеет тебя унижать.
* * *
Луна клонилась к закату. Костёр угасал, оставляя лишь тлеющие угольки, которые быстро исчезали.
Все спали, лагерь погрузился в тишину.
В лесу стоял холод. Серый сокол прорезал ночное небо и точно приземлился на руку Нин Иня.
Он только что получил сообщение, когда услышал приглушённые шаги снаружи леса.
Нин Инь, обладая острым слухом, сразу понял, что звук исходит из конюшни Юй Линси.
Он медленно прижал палец к губам, давая сигнал обученному соколу оставаться на месте. Затем он скользнул в тень дерева и наблюдал.
Чёрная фигура, крадучись, подошла к конюшне, вытащила что-то из кармана и высыпала это в кормушку, перемешав содержимое, после чего быстро ушла.
Когда тень полностью исчезла, Нин Инь выпустил сокола и вышел из-за дерева.
Он подошёл к конюшне, взял немного корма и понюхал.
Его губы изогнулись в усмешке, и он тихо хмыкнул. Его глаза хладнокровно блестели в лунном свете.
Кажется, кто-то уже решил действовать, даже без его вмешательства.
.jpg)
0 Комментарии