Выйти замуж за злодея ― Глава 342. Экстра 9. Конец прошлой жизни. Часть 5

Поздняя осень.

Он вспомнил ту самую ночь, когда Линси впервые привезли в его дворец. Тогда её тоже сопровождал пронизывающий осенний ветер.

В самом начале года Линси однажды попросила: «Позволь выйти на улицу. Хочу просто подышать свежим воздухом». Он был занят борьбой с третьим принцем и не дал согласия.

Теперь, вспомнив эту несбывшуюся просьбу, он, по редкому для себя капризу, вышел на улицу.

Люди на улицах при виде его фиолетового одеяния регента в ужасе расходились в стороны. Торговцы бросали свои прилавки, хватали детей и ныряли в переулки.

А он и не замечал. Прислонившись к трости, он неспешно обошёл округу, остановился у ювелирной лавки, взял в руки хорошую белую нефритовую шпильку, повернулся и, как прежде, негромко сказал:

— Линси, посмотри, это…

Но рядом никого не было. Пусто. Тихо.

Один из стражников, заметив, как помрачнело его лицо, поспешил уточнить:

— Господин, прикажете что-нибудь?

Нин Инь не ответил. Он вернул шпильку в коробочку, развернулся и ушёл.

Он купил сладостей — тех самых, что любила Линси. Нин Инь засыпал их себе в рот одну за другой, хрустел, глотал… но сколько бы ни съел, всё было пресно. Не было уже того тёплого, сладкого вкуса, что остался на губах, когда она кормила его прямо изо рта.

На небе прокричал одинокий журавль. Протяжно. Горько.

Нин Инь остановился.

Больше некому было поднести ему сладость. Больше никто не сошьёт ему новые кожаные сапоги.

Прошло полгода — и только теперь, истерзанный тупым ножом ежедневных воспоминаний, он понял, что Линси действительно ушла.

Боль снова пронзила грудь. Она распухла, разбухла, словно в ней взорвался комок крови, рвущий внутренности изнутри. Вместе с нерастворившейся карамелью он сплюнул алый сгусток на камни.

Кровь разошлась, как цветок, по земле. Торговец сладостями и стража рядом с ним вздрогнули.

Однако прежде чем кто-либо успел подбежать, Нин Инь без всякого выражения лица сплюнул ещё одну, более обильную струю крови.

Торговец, который в этот момент вручал ребёнку цукаты, сполз на колени — его ноги не держали. Он взвизгнул:

— Клянусь небом, господин! Это не моя вина! В моих сладостях нет ни капли яда!

Нин Инь поднял палец, коснулся своих губ и размазал кровь.

Цвет был слишком густым. Это уже не остатки яда, а настоящая, живая кровь. Та, что идёт из нутра. Та, что называют сердечной.

Он засмеялся. Тихо, с дрожью. Его тело затряслось, багровые ручейки стекали по губам, превращая и без того бледное лицо в маску демона.

Он не плакал, но изо рта лилась кровь вместо слёз.

— Так… — он отобрал у застывшего в ужасе слуги платок, вытер рот и захрипел сквозь смешок: — Кого бы сегодня убить… для развлечения?

За полгода он убил столько, что уже не различал, виновны они были или нет.

А потом Нин Инь понял, что самый достойный смерти — он сам.

Ещё после того, как прошёл праздник фонарей два года назад, он знал, что вокруг одни хищники. Знал, что рядом с ним Линси — и значит, она под ударом. Но он был самонадеян. Нин Инь верил, что его дворец — неуязвимая крепость.

Он помнил, что когда вернулся из поместья Чжао, Линси уже была слишком бледна. Он заметил, но был слишком ослеплён ревностью и упустил её.

Линси… она, наверное, возненавидела его.

Пусть так. Пусть ненавидит. Нин Инь каждую ночь мечтал, чтобы она вернулась. Чтобы она явилась мстить, проклинать, убивать.

— Ты ведь обещала, — прошептал он. — Станешь духом — и придёшь за мной.

Но почему? Почему ты так и не появилась?

Он снова закашлялся. На платке — кровь. В глазах — отравленная чернота, полная ярости.

(ಡ‸ಡ) Asian Webnovels (ಡ‸ಡ)

Настала зима. Первая внезапная метель укрыла двор.

Сюэ Цэнь, заросший, с пустым взглядом, стоял в тюремной камере, глядя сквозь решётку на снег.

Он всё ещё не знал, что Юй Линси мертва. Он доедал холодную кашу и мечтал о том, как однажды они сбегут вдвоём, навстречу свету.

Какая-то часть его верила. Он даже улыбался — едва, но искренне.

А в это время в резиденции регента вспыхнул пожар, осветивший полнеба.

Нин Инь, измазанный кровью, шатаясь, шагнул в тайный проход — туда, куда не осмеливался войти уже полгода.

Ледяное ложе стояло на месте. Красное платье на теле Линси всё так же пылало, будто огонь.

— Я ждал тебя восемь месяцев и девять дней, — выдохнул он.

Он опёрся на край ложа, положил окровавленную трость рядом, наклонился, отражаясь в холодном зеркале льда, и, лениво жалуясь, прошептал:

— Ты не сдержала слово, Линси.

Пауза. Он с улыбкой, всё более безумной и нежной, произнёс:

— Но ничего. Теперь… я сам приду к тебе.

Дверь в тайную комнату закрылась за ним. Замок щёлкнул.

Нин Инь лёг боком и укрыл Линси в объятиях. Его губы растянулись в спокойной, удовлетворённой улыбке.

Он остался с ней. Навсегда.

 

Вернуться к оглавлению