Когда Вэй Ци, весь окутанный холодным воздухом, вернулся, Юй Линси без слов пододвинулась к стенке, уступив только что согретую половину ложа.
Одеяло, пахнущее ею, хранило притягательное тепло. Она выглядывала из-под него, показывая только лицо. Её светлые, как янтарь, глаза мерцали и смотрели прямо на него.
Вэй Ци приподнял уголок рта и поправил ей одеяло.
Лицо его стало почти белым, а губы были сжаты. Однако, в отличие от прежнего, он не потянулся к ней за теплом.
Юй Линси не знала, прижаться ли ей к нему, или притвориться спящей.
Увидев, как он молча сидит на краю ложа, изнемогая от боли, она не выдержала. Линси осторожно сказала:
— Я уже умылась. Господин может лечь поближе.
Он открыл глаза, на его лице — лёгкая, изнуряющая улыбка, а голос был хриплым:
— Не стоит, Суэй Суэй.
Эта боль до костей — именно та жизнь, которую он должен был прожить. Разбитая и проклятая.
Он должен прочувствовать, каким было бы его существование, если бы Суэй Суэй не вмешалась.
Юй Линси пристально следила за ним. Убедившись, что в нём нет желания убивать, она зарылась носом в подушку и мягко прошептала:
— Сегодня вы какой-то… другой.
Она всё-таки заметила.
И Вэй Ци не стал отрицать.
Помолчав какое-то мгновение, он приоткрыл свои бледные губы и тихо, почти шёпотом, сказал:
— Потому что я пришёл из другого мира. Из того, в котором ты прожила ещё одну жизнь… и изменила мою судьбу.
Юй Линси резко распахнула глаза и потрясённо уставилась на него.
(„¬ᴗ¬„) Asian Webnovels („¬ᴗ¬„)
Когда Юй Линси проснулась, её голова покоилась на чьих-то крепких и надёжных коленях. В руках она всё ещё сжимала выкройку для обуви, которую начала делать накануне вечером.
Нин Инь сидел, опершись подбородком о ладонь, и лениво, почти машинально, перебирал её растрёпанные пряди у виска.
Юй Линси вздрогнула, увидев у него под глазами ту самую серую тень — знакомую до боли. В прошлой жизни, измученный болью, он часто не спал ночами. Тогда его лицо тоже было таким: бледным, с темными кругами, с оттенком холодного отчуждения.
— Ты не спал всю ночь? — спросила она.
Подняв руку, она провела пальцами в воздухе перед его глазами, будто пыталась разгладить эту тьму.
Нин Инь усмехнулся, и в этом безумии вдруг мелькнула нежность:
— Боялся, что проснусь — и тебя уже не будет рядом.
Он взял её руку и поочерёдно провёл пальцами по каждой фаланге, нежно, будто заучивал их на память. Потом он тихо спросил:
— Когда ты узнала, что это — я?
Юй Линси затаила дыхание. Её тело на мгновение застыло.
— Тс-с...
Нин Инь мягко приложил палец к её губам и, наклонившись, скользнул взглядом по выкройке кожаного сапога в её руках.
— Не обманывай меня. Я и сам понял. Вчера ты всё время пыталась загладить те упущенные моменты из прошлой жизни, которые у меня отняла судьба. Даже вид этого сапога — точь-в-точь, как та пара, что ты когда-то подарила мне.
Он тихо усмехнулся:
— Мне вот интересно, в чём я себя выдал?
Юй Линси отвела его руку от губ и долго молча смотрела на него, а затем тихо вздохнула:
— Ты называешь меня Линси. В этой жизни мы впервые встретились вовсе не восьмого числа восьмого месяца.
С того самого момента, как она увидела его вчера утром, в её душе поселилось смутное беспокойство.
Мелочи в его поведении, слова и выражения — всё это напоминало ей того Нин Иня из прежнего мира.
— В этой жизни?.. — насторожился он.
Однако Нин Инь был слишком проницателен. Он сразу уловил суть и медленно произнёс:
— Значит, ты, как и я, после смерти попала в этот мир?
Нет. Он не переродился.
Он — всего лишь чужая душа, прижившаяся в теле другого, и стоило лишь ему уснуть, как её снова вытягивало обратно, в то сломанное тело и в ту искалеченную судьбу.
.jpg)
0 Комментарии