— Кто бы мог подумать, что Чжао Юймин такая! — донёсся до Юй Линси тихий, но исполненный негодования шёпот.
— В буддийском храме… перед позолоченной статуей Будды… и занялась этим!
Проходя мимо, Юй Линси слышала приглушённые пересуды.
— Вы видели, как её мать ворвалась туда? Госпожа Чжао была в таком шоке, что сразу влепила дочери две пощёчины! А та и не пыталась оправдаться… ещё и вцепилась в наследного принца, будто в последний шанс на спасение!
— Захотела стать фениксом — и что? Теперь всему городу будет известно, каким способом она пыталась это сделать.
— Её высочество принцесса Дэян глубоко верующая, а тут такое во время её праздника! Разумеется, она в гневе. Думаю, господину Чжао конец…
— Тише, не болтайте лишнего…
Дамы не стали углубляться в обсуждение и быстро разошлись по своим каретам.
Чжао Юймин… и принц?
Юй Линси застыла на месте.
Она точно знала, что без участия Чжао Юймин её похищение не удалось бы.
Но… неужели та пошла на всё это ради столь глупого плана?
Её размышления прервал встревоженный голос:
— Суэй Суэй!
Госпожа Юй быстро вышла к ней навстречу. В её взгляде было больше тревоги, чем упрёка.
— Где ты была, дитя? — Она схватила дочь за руку и, нахмурившись, приложила ладонь ко лбу Юй Линси. — Почему ты такая горячая?
— Со мной всё в порядке, — тихо ответила Юй Линси и сжала руку матери. — Только что я услышала… что с двоюродной сестрой что-то случилось?
Госпожа Юй заметно замялась, тяжело вздохнула, но не ответила.
Зато Юй Синьи решительно схватила сестру за запястье и увела в сторону, где никто не мог их подслушать.
— Чжао Юймин застали с принцем в молитвенной комнате! — Она сжала зубы. — И не просто застали… всё произошло прямо перед статуей Будды!
Юй Линси почувствовала, как остатки гнева, кипевшего в ней, угасли.
Какая… быстрая расплата.
И тут её осенило.
Нин Инь…
Он прибыл её спасать, уже будучи в одежде евнуха.
То есть до того, как он отправился за ней, то уже был в дворце принцессы Дэян.
Неужели…
Резко развернувшись, она стала осматривать толпу, надеясь найти его.
Но среди карет и слуг больше не было заметно юного воина в одежде евнуха.
— Что ты ищешь? —
Юй Синьи щёлкнула пальцами перед лицом сестры и нахмурилась.
— Ты вообще понимаешь, что исчезла на целый час?! Ты хоть представляешь, что я пережила?
Юй Линси опустила взгляд.
Слишком многое произошло за столь короткий промежуток времени, и объяснять это в двух словах не имело смысла.
— Сестра, — тихо сказала она, — я расскажу всё, но не здесь. Нам нужно вернуться.
Тем временем во дворце Куньнин.
Всюду царила мрачная, давящая тишина.
В Куньнине, перед золотой статуей Будды, стояла императрица Фэн в простом одеянии, с распущенными волосами.
Она молча зажигала одну за другой сотни свечей, установленных на бронзовых светильниках в зале.
Тёплый жёлтый свет осветил её спокойное лицо. В этот момент она напоминала саму статую Будды, сидящего в позе лотоса — без радости, без печали.
Во всём государстве Да Вэй было известно, что императрица Фэн — женщина, преданная посту и молитвам, не причиняющая вреда даже муравью. Именно поэтому она всегда была близка с принцессой Дэян, столь же глубоко верующей, и благодаря этой связи ей удалось посадить Нин Тана на престол наследного принца.
— Наследный принц всё ещё на коленях перед Чэндэ-дянь? — спросила она.
— Да, — ответил евнух Цуй Ань, всё так же облачённый в тёмно-красные одежды с нефритовым поясом. Он слегка заслонил пламя свечи рукой, чтобы не задуло ветром, а затем внимательно посмотрел на выражение её лица и продолжил: — Его величество лично ударил наследного принца десять раз, а затем приказал ему встать на колени перед дворцом. По всему видно, что он действительно в гневе.
Император так разгневан, что у него снова обострилась старая болезнь. Он только что принял лекарство и лег, но в его словах несколько раз мелькали воспоминания о других умерших сыновьях…
Цуй Ань слегка прищурился.
— Кажется, его величество испытывает сожаление.
Императрица же, будто не слыша его слов, продолжила зажигать последнюю свечу.
— Говорят, что безрассудство наследного принца на празднике у принцессы Дэян… — Она вдруг замерла и холодно произнесла: — Ты тоже был в этом замешан.
Глаза Цуй Аня слегка сузились, но он быстро опустился на колени и, прижав руки к полу, поспешно заговорил:
— Это было помутнение разума! Я видел, как наследный принц с ума сходит по второй молодой госпоже Юй, день и ночь мечтает о ней, и хотел помочь ему устроить встречу. Кто бы мог подумать, что всё закончится подменой?..
— Опять вторая госпожа Юй… — Императрица Фэн резко поставила свечу, а затем, словно между делом, произнесла: — Насколько я помню, Великий генерал Юй — твой давний знакомый?
Цуй Ань слегка напрягся, но затем быстро понял её намёк.
— Да, ваше величество. Я понял.
— И ещё… — Она спокойно сложила ладони перед статуей Будды. — Раз уж его величество выражает своё разочарование в Тан-эре, выбери среди наложниц Восточного дворца ту, что покорна и сговорчива. И пусть она больше не принимает травы, препятствующие зачатию.
Глаза императрицы Фэн были опущены, а голос звучал спокойно.
— Уже пора, чтобы под моим крылом появился маленький императорский внук.
В этот момент послышался звук разбивающегося фарфора.
Оказалось, что юная служанка, подносившая чай, случайно услышала их разговор и в панике хотела тихо уйти, но в спешке споткнулась и выронила поднос.
— Ваше Высочество, пощадите! — Девушка тут же рухнула на колени, бледная, как бумага.
В этот момент в один из светильников залетело крохотное насекомое и стало судорожно биться о стекло, пытаясь найти выход.
Императрица Фэн спокойно подняла руку, открыла крышку и позволила насекомому улететь.
Она сделала это с такой невозмутимостью, словно не заметила пролитого чая и осколков фарфора на полу.
— Убери здесь, — равнодушно приказала она Цуй Аню.
Тот слегка наклонил голову, молча поднялся и подошёл к служанке.
Раздался приглушённый крик, затем — тяжёлый звук падающего тела.
После этого в зале вновь воцарилась тишина.
Императрица Фэн смиренно сложила ладони, продолжая читать сутру, а её лицо оставалось таким же спокойным и исполненным милосердия.
.jpg)
0 Комментарии