Глаза Юй Линси, похожие на распустившиеся абрикосовые цветы, отражали водную гладь пруда. Темные ресницы, словно смоченные тушью, придавали её взгляду особую глубину.
Она всё ещё перебирала пальцами черные пряди Нин Иня, пока в какой-то момент не осознала, что делает.
Стоило ей встретиться с его глазами — черными, как лёд, глубоко тёмными и неподвижными — как в голове гулко зазвенело. Она тут же опомнилась и медленно убрала руку.
Прядь волос скользнула сквозь её пальцы, холодная, мягкая, будто перо.
— Госпожа только что… —
Нин Инь не изменил позы, по-прежнему держа утяжелитель в руке. Подбирая слова, он с ленивым интересом спросил:
— Это была попытка заигрывания?
Ветер тронул воду в пруду, шёлковые занавеси в беседке слегка всколыхнулись.
Юй Линси вдруг снова почувствовала, как её охватывает жар, будто волна знойного воздуха вновь накрыла её. Даже кончики её ушей вспыхнули лёгким румянцем.
Кто бы мог подумать, что такой холодный человек знает значение слова «заигрывание»?
— Прекрасное всегда вызывает восхищение. Я всего лишь не удержалась от комплимента, — пробормотала она, сама не зная, что несёт.
Она опустила взгляд, почувствовав себя немного неловко. Линси затем быстро собрала кисти и листы бумаги, поднялась и сказала:
— Пойду возьму новую кисть.
Не дождавшись ответа, она поспешно скрылась и ни разу не оглянулась.
Нин Инь медленно выпрямился и посмотрел ей вслед.
Какое-то странное ощущение закралось в его сознание.
Просто дразнить и убежать? Разве так поступают?
Он ещё немного постоял в беседке, затем поднял руку, легко скрутил в пальцах ту самую прядь волос, что она только что держала, и задумчиво прищурился.
Если уж нравилось, почему не потрогала подольше?
Он чуть слышно цокнул языком, затем, словно ничего не произошло, вышел из беседки. Его сапог легко ступил на осколки нефритовой кисти, и раздался тихий хруст.
* * *
В укромном уголке цветника Юй Линси остановилась, облокотившись на стену.
Она прижимала к груди скомканный лист бумаги, на котором свежая тушь уже размазалась пятнами, а другой рукой дотронулась до пылающих щёк, пытаясь хоть немного остудить кожу.
Что это только что было?
Юй Линси сама не понимала, почему вдруг сорвалась и сказала Нин Иню такие легкомысленные слова.
Неужели это дурная привычка, оставшаяся с прошлой жизни, когда ей приходилось обольщать этого мужчину, чтобы выжить?
Тучи скрыли солнце, веял прохладный весенний ветер, но почему-то её тело всё равно продолжало гореть.
* * *
Восьмого апреля в честь Праздника омовения Будды в городе открыли храмы. Повсюду раздавались песнопения, и благотворители жертвовали милостыню.
По традиции в этот день знатные семьи варили солёные бобы и сладкий сироп, раздавая угощение прохожим в качестве подаяния.
Небо было затянуто серыми облаками, но воздух оставался знойным.
Юй Линси привела себя в порядок и, лёжа на тахте, лениво обмахивалась веером, когда в комнату вошла Хутао, держа в руках приглашение.
— Госпожа, вас приглашают в дом Сюэ на благотворительное подаяние, — радостно объявила она, протягивая конверт.
Для неё это было явным знаком: если семья Сюэ приглашает Юй Линси на такую важную церемонию, значит, их брак почти предрешён.
Если Сюэ уделяют столько внимания будущей невесте, то и жизнь у неё в этом доме будет безбедной. Разве не прекрасный союз?
Юй Линси развернула письмо и сразу узнала почерк Сюэ Цэня. На нём стояла его личная печать.
Она задумалась и уточнила:
— Это приглашение принёс кто-то из управляющих дома Сюэ?
— Нет, — Хутао налила ей чаю и озадаченно пожала плечами. — Со слов стражников, его доставил слуга второго молодого господина Сюэ. Какая разница, кто принёс? — с улыбкой добавила она. — Вам нужно лишь подтвердить, что придёте.
Юй Линси пробежалась глазами по тексту и сразу поняла, что это личное приглашение, а не официальное письмо от главы семьи.
В доме Сюэ строго чтили традиции и следовали нормам приличия. Те слухи, что разошлись после скандала с принцем, поставили её репутацию под сомнение и, скорее всего, заставили главу семьи колебаться. Именно поэтому помолвка так и не была официально объявлена.
Скорее всего, Сюэ Цэнь боялся, что она начнёт сомневаться в его намерениях, и потому решил действовать сам, отправив ей личное приглашение.
Мысль хорошая, но совершенно неуместная.
Юй Линси велела служанке принести бумагу и кисть, после чего, обмакнув её в тушь, написала письмо с вежливым отказом на приглашение Сюэ Цэня.
Приходить без официального приглашения было бы неуместно. Она не хотела ставить в неловкое положение ни себя, ни его.
Отправив ответ, Линси увидела, как слуга Юй Хуаньчэня подошёл к галерее и почтительно сообщил:
— Молодая госпожа, пора отправляться на раздачу подаяния.
В этом году подготовкой благотворительной раздачи в доме Юй занимался её брат. Место выбрали у перекрёстка перед главной улицей поместья.
Когда Юй Линси подошла туда, то первым делом заметила, что Юй Хуаньчэнь уныло помешивает в котле солёные бобы. Его обычно живой взгляд сейчас был каким-то потухшим.
Она прекрасно знала причину. Семья уже отправила в дом Су три официальных сватовства (по традиции, троекратное предложение заключить брак) и вручила ритуальные свадебные дары, надеясь сосватать ему дочь из рода Су — знатную, воспитанную девушку из хорошей семьи.
Однако Юй Хуаньчэнь всегда восхищался решительными и отважными женщинами, а не хрупкими и ранимыми девушками. Узнав, что его невеста — именно такая, он совсем потерял интерес к свадьбе, а теперь, когда до церемонии оставалось не так много времени, выглядел угрюмым и подавленным.
Юй Линси накинула на голову головной убор с вуалью, скрывая лицо, и подошла ближе. В этот момент она заметила, что под навесом возле стойки с рисовой кашей стоит Нин Инь.
— Госпожа, — он поднял голову и окликнул её.
.jpg)
0 Комментарии