Су жестом попросила меня выйти.
С недовольным выражением лица я сказал матери:
— Как можно было довести до такого?
— Упрямство, — вздохнула она. — Мы обе слишком упрямы.
Я задумался о своём собственном упрямом характере и замолчал.
Я тихо подошёл к двери комнаты Мэйгуй, чтобы услышать, как Су пытается уладить ситуацию.
— Ты его любишь? — спросила Су.
— Я никогда его не любила, — ответила Мэйгуй.
— Тогда зачем ты была с ним? — продолжила Су, её голос оставался мягким.
— Мне было одиноко, а он хорошо ко мне относился, — призналась Мэйгуй.
— Как ты могла быть одинока? У тебя ведь так много одноклассников, а учёба и так занимает всё время, — удивилась Су. — Твой брат говорит, что тебя почти не бывает дома.
— Да, но никто не знает, как я одинока. Никто по-настоящему обо мне не заботится, — сказала Мэйгуй.
— Я и твой брат заботимся о тебе, — с терпением заметила Су.
— Брат и родители любят меня только тогда, когда я их слушаюсь. Если я делаю что-то не по их воле, они меня уже не любят. А если я всё делаю так, как им хочется, я чувствую себя марионеткой. Это просто невыносимо.
Су вдруг спросила:
— Ты бы хотела переехать ко мне?
— К тебе? — удивилась Мэйгуй. — Они не позволят.
— Я попробую с ними поговорить, — уверенно сказала Су.
— Почему ты так добра ко мне? — спросила Мэйгуй.
Су на мгновение замолчала, а затем сказала:
— Я тоже младшая дочь в семье. Мама была старше меня на тридцать шесть лет. Когда мы выходили вместе, люди всегда думали, что она моя бабушка. Но, несмотря на это, она никогда не была ко мне мягкой.
Она продолжила:
— Мама посвятила всю свою жизнь тому, чтобы заставить меня идти по пути, который, как она считала, был правильным. Я понимаю, каково это — быть в твоей шкуре. Этого объяснения достаточно?
— Достаточно, — ответила Мэйгуй с ноткой сочувствия в голосе.
Я решил поддержать Мэйгуй и помочь ей обрести немного свободы.
Я пообещал матери, что возьму на себя ответственность за её поведение.
— Ты? — Мама недовольно взглянула на меня. — Ты сам за себя-то не можешь отвечать.
Через мгновение она добавила:
— Я больше доверяю Су, чем тебе.
После этого она передала заботу о Мэйгуй Су.
В день переезда Мэйгуй сухо усмехнулась:
— Мама, наверное, хотела родить меня для забавы, а когда поняла, что я не игрушка, решила отдать меня другим.
Расстроенная Су обняла её.
У Су Мэйгуй нашла тепло и понимание. Несмотря на то, что Су была занята в разы больше, чем мама, она никогда не спорила с Мэйгуй и не указывала на её ошибки. Это принесло ей покой.
Казалось, Мэйгуй забыла о Чжоу Шихуэе, но он не забыл о ней.
Он явился ко мне в офис и в раздражении спросил:
— Где вы прячете Мэйгуй?
Я оглядел его с отвращением:
— Посмотри на себя в зеркало. Ты хоть видел, как ты сейчас выглядишь?
Его лицо заросло щетиной, глаза покраснели, а одежда была в полном беспорядке.
За более чем десять лет нашего знакомства я никогда не видел его в таком состоянии.
— Шихуэй, тебе почти сорок. Неужели так трудно взять себя в руки? — сказал я.
— Отпусти Мэйгуй! — проревел он.
— Она не любит тебя. Ты лучше всех это понимаешь. Сейчас она счастлива и давно забыла тебя.
— Не верю!
— Конечно, не веришь, — с раздражением ответил я. — Ты был влюблён ради самой любви. И теперь ты расплачиваешься. Мэйгуй слишком молода, она не знает, что такое настоящая любовь. Для неё это всего лишь увлечение. Ты должен был это понимать.
— Я хочу услышать это от неё! — закричал он. — Пусть сама скажет, что не любит меня.
— Шихуэй, ты потратил тридцать лет, чтобы построить свою карьеру и семью. Посмотри, до чего ты всё довёл! — с упрёком сказал я.
— Позволь мне встретиться с Мэйгуй!
— Шихуэй, что с твоей женой и детьми? — повысил я голос.
— Мы подписали документы о раздельном проживании, — сказал он. — Дети остались с Чжичжи. Она согласилась разойтись, потому что поняла: даже если она сможет удержать меня, моего сердца ей не вернуть.
Я застыл в изумлении.
Позже я сказал Су:
— Мэйгуй всегда останется виноватой в этом.
.jpg)
0 Комментарии