– Да, – мои глаза покраснели. – Она действительно хорошая девушка, с сильным характером и гордостью. Уйти молча – это её высшее проявление достоинства.
Мэйгуй взглянула на меня:
– Я бы так не смогла. Я человек вспыльчивый, и в подобной ситуации всё закончится только обоюдным поражением.
– Ты не такая, – ответил я. – Тебе всегда всё прощают.
– Правда? – она улыбнулась, но её взгляд вдруг стал таким далёким. – Цзямин, твоя доброта и терпимость ко мне не означают, что все другие поступят так же. Ты думаешь, что в любви мне всегда везло, но это не так.
Я хотел возразить, но тут подбежала маленькая Мэйгуй. Она прижалась к коленям матери и подняла на меня глаза.
Я протянул к ней руку, и после мгновения раздумий она обхватила мой указательный палец маленькой ладошкой.
– Где ты была десять лет назад? – горько спросил я у Мэйгуй.
Она поняла, что я имел в виду, и, улыбнувшись, ответила:
– Была занята: шалила, влюблялась, училась и устраивала беспорядки.
Чжэньхуа громко окликнул нас из другого угла комнаты:
– Эй, идите есть суп из лотосовых семян с лилиями!
– Брат уже не так сердится на тебя, – сказала Мэйгуй с улыбкой. – У него странная привычка: стоит кому-то из мужчин начать общаться со мной, он сразу думает, что тот пытается ухаживать за мной. И вот тогда он превращается в настоящего тирана, чтобы напугать бедолагу. Ну не смешно ли? У него явно с головой не всё в порядке.
Её слова были такими остроумными, что я невольно рассмеялся.
Мэйгуй продолжила:
– Ты объясни всё своей подруге. Думаю, она поймёт. Не стоит, чтобы из-за меня возникли какие-то недоразумения. Цзямин, посмотри: моя дочь уже такая большая.
Я взял маленькую Мэйгуй за руку, прижал её к щеке и хотел что-то сказать, но не успел: Чжэньхуа снова закричал:
– Эй, суп остынет, и есть будет невкусно! О чём это вы там всё говорите?
Я тихо сказал Мэйгуй:
– То, что я к тебе чувствую… это правда.
Она посмотрела на меня с жалостью, будто собиралась что-то ответить, но в этот момент госпожа Хуан принесла нам суп. Чжэньхуа, демонстративно обиженный, увёл маленькую Мэйгуй в библиотеку смотреть иллюстрированные книги.
– Цзямин, как ты? – спросила госпожа Хуан.
Мэйгуй бросила на меня взгляд и ответила вместо меня:
– У него всё совсем плохо. Его девушка ушла.
С этими словами она тоже отправилась в библиотеку.
Госпожа Хуан вздохнула:
– Мими – редкая хорошая девушка. Я не беспокоюсь за неё: замуж она обязательно выйдет. А вот за тебя я тревожусь. Ты ведь понимаешь, что Мэйгуй никогда не полюбит тебя.
Пока я пил сладкий суп, в сердце у меня была горечь. Пряный вкус лилий напоминал мою любовь к Мэйгуй – сладкую, но с горькой нотой. Я спокойно спросил:
– Каковы её требования к мужу?
– Какие тут требования? Всё зависит от судьбы, – ответила госпожа Хуан. – Мэйгуй – человек искренний, не такой, как мы.
– Скажи, – я поднял на неё глаза, – как ты думаешь, я действительно влюблён в Мэйгуй?
Она вздохнула:
– Конечно. У тебя все признаки: головокружение, жар, сердцебиение, бессонница, метания, рассеянность… Разве не так?
Я горько улыбнулся:
– Значит, настоящая любовь всё-таки существует.
Госпожа Хуан кивнула:
– Да. Это своего рода чума, способная убить. Не забывай про Ромео и Лян Шаньбо*.
Я лежал на диване в доме Хуан, не желая становиться похожим на них. Они всего лишь бурлят в своем негодовании, как кипящий котел, который рано или поздно взорвется. Их уровень, честно говоря, оставляет желать лучшего.
– Знаю, кем ты хотел бы быть, – засмеялась госпожа Хуан. – Ты хочешь стать Данте для своей Беатриче?
– Ты удивительная женщина, – ответил я искренне. – Твоему мужу несказанно повезло.
– О, он выбрал меня только потому, что я чуть ярче других женщин, – усмехнулась она. – Хуан Чжэньхуа терпеть не может тех, кто думает прямо, как 2+2=4 или 3+5=8. А я, в его глазах, нечто вроде (9А + 8А – 2А) + 5В. Это его вполне устраивает.
– А сам он кто? – спросил я с улыбкой.
– Он считает себя интегралом, – сказала она.
Несмотря на мое состояние, я не смог сдержать смех. Их семейные беседы – это живое искусство, способное вызвать улыбку даже в самые тяжелые моменты.
*Лян Шаньбо — один из главных героев китайской легенды «Лян Шаньбо и Чжу Интай» (梁山伯与祝英台), известной как китайская версия «Ромео и Джульетты».
0 Комментарии