Женщины действительно более внимательны к деталям, но в этом случае всё было слишком продуманно. Шэнь Му Сюэ проявила истинную доброту, заботясь даже о простом солдате. Обычные мужчины не стали бы беспокоиться о таких вещах, получив ранение — они же не куртизанки, которым необходимо поддерживать свой внешний вид.
Хэ Янь должна была мыслить подобным образом.
Но вот она уже собиралась было вернуть шкатулку на место, как вдруг её охватили воспоминания о той ночи: красные свечи, оплывающие воском, тёплые занавески цвета лотоса и та тёплая рука, которая внезапно напряглась, коснувшись шрамов на её спине.
Пока она с тревогой размышляла, как же ей обмануть мужа заготовленной ложью, мужчина, стоявший перед ней, просто задул свечи, полностью избегая этой темы.
Он был нежен, но ей стало стыдно. Это ранило её сильнее, чем любые слова или взгляды.
Прохладная мазь жгла и чесалась, когда она наносила её на свои раны. Она молча спросила себя: «Неужели тебе всё равно?»
Нет, ей было не всё равно. Даже в этой новой жизни было трудно забыть об этом.
Она снова обмотала бинты, положила нефритовую коробочку под подушку и погасила лампу. Затем она легла на кровать.
В помещении царили тишина и тепло. Не было слышно громоподобного храпа её товарищей по казарме, и никто не видел, как она вдруг вытянула ноги. Ей следовало бы тотчас погрузиться в сон, но на душе её было неспокойно.
Возможно, было бы лучше не вспоминать о прошлом.
…
На заре нового дня Хэ Янь, как и прежде, пробудилась с первыми лучами солнца. Теперь, когда она обитала во дворе, где расположился Сяо Цзюэ, она оказалась вдали от прочих солдат и тренировочных плацев, и потому ей приходилось вставать спозаранку.
По пути к месту, где она получала свою паровую булочку перед началом занятий, она встретила Шэнь Хана, Лян Пина и прочих наставников.
Хэ Янь приветствовала их.
Глядя на её исполненный энергии облик, Лян Пин ощутил горечь. Как наставник, он никогда не видел, чтобы кто—то из его подопечных так быстро продвигался по службе. Только взгляните, за столь краткий срок этот человек уже поселился рядом с командиром. Всего одна поездка, и он каким—то образом заслужил особое расположение командира.
Шэнь Хан поведал им о деле отца и сына Сунь Сянфу, но что именно совершил Хэ Янь, какие заслуги он стяжал, осталось тайной.
Лян Пин мысленно вознёс свой дух к небесам — он также стремился к успеху, стремился заслужить особое внимание Командира, стремился жить рядом с Ним!
— Хэ Янь, ты появился как нельзя кстати, мне необходимо сообщить тебе нечто важное, — произнёс Шэнь Хан, обращаясь к ней.
Хэ Янь поспешила приблизиться, и Шэнь Хан внимательно её осмотрел.
— Вчера командир уведомил меня, что ты получил ранение и пока не способен выдерживать интенсивные тренировки. Тебе следует временно отказаться от занятий верховой ездой и стрельбой из лука. В дни, когда мы проводим тренировки, ты можешь выбрать занятия, которые будут соответствовать твоему состоянию. — После недолгого молчания он добавил: — Однако не стоит расслабляться — ты должен ежедневно посещать тренировочные площадки, и утренние пробежки пропускать категорически запрещается!
— Я понял, — ответила Хэ Янь, размышляя про себя о том, насколько тактичным оказался Сяо Цзюэ. Хотя её рана была внешней, она располагалась в нижней части спины, и если бы она продолжала тренироваться в прежнем режиме, то лечение могло бы затянуться из—за постоянных обострений.
В её прошлой жизни всё было именно так: прежде чем старые раны могли затянуться, ей приходилось вести войска в различные места. И даже после того, как она снова стала женщиной и уже не сталкивалась с ветром и солнцем, как раньше, эти раны всё ещё причиняли ей боль, особенно в дождливый сезон или холодную зиму. Было трудно избавиться от этой ноющей боли.
Она могла быть выносливой, но, конечно, лучше было бы, если бы ей не приходилось так сильно напрягаться.
Хэ Янь, выразив благодарность Шэнь Хану, направилась на тренировочную площадку, где сегодня отрабатывались приёмы владения мечом, с которыми она вполне могла справиться. После её недавнего спарринга с Хуан Сюном на этой самой площадке все присутствующие были осведомлены о её выдающихся навыках.
Хэ Янь отличалась приятным нравом, всегда отвечала на вопросы с улыбкой и была гораздо более открытой, чем суровые инструкторы. Поэтому, когда у солдат возникали сомнения, они всегда обращались к ней за помощью.
В этот момент, когда Хэ Янь демонстрировала технику владения мечом одному из солдат, внезапно раздался звонкий голос: «Брат Хэ!» Обернувшись, она увидела Сун Таотао.
В гарнизоне Лянчжоу была лишь одна юная леди, которую все почитали как бессмертную и относились к ней с огромным уважением — Шэнь Му Сюэ. Однако недавно появилась другая девушка, которая, казалось, была даже моложе Шэнь Му Сюэ.
Хотя она и не обладала той неземной красотой, которой была наделена Шэнь Му Сюэ, она с лихвой восполняла этот недостаток своим неповторимым обаянием. Каждое её движение было подобно распустившемуся весеннему цветку, чей аромат был столь же тонок и изыскан.
Она собрала волосы в два пучка и, приподняв юбки, подбежала к Хэ Янь. Не обращая внимания на взгляды окружающих солдат, она сосредоточилась только на своей подруге и спросила:
— Вчера я слышала от мисс Шэнь, что ты получила серьезное ранение. Тебе лучше?
Хэ Янь: —...
После прибытия в гарнизон Лянчжоу Сун Таотао жила у Шэнь Му Сюэ, поэтому люди не обращали на неё особого внимания. Чжи Ву и Фэй Ню не могли целый день охранять молодую леди вместо того, чтобы выполнять свои обязанности. Таким образом, никто не заметил, как она появилась на тренировочной площадке, не говоря уже о том, что она сразу же заметила Хэ Яна.
Хэ Янь с улыбкой сказала:
— Благодарю вас за заботу, мисс Сун, это всего лишь незначительная травма.
— Как можно называть это незначительным? — Сун Таотао потянула её за рукав. — Давай я снова отведу тебя к мисс Шэнь.
Хэ Янь не нуждалась в объяснениях, она ощущала на себе дразнящие взгляды окружающих, в то время как лицо Лян Пина стало почти синим. Такие публичные приставания — что это за поведение? Он, Лян Пин, оставался холостяком почти тридцать лет, и вот Хэ Янь, весь такой влюблённый — для кого всё это было устроено?
Но поскольку он не осмеливался обидеть вторую госпожу Сун, то мог только свирепо смотреть на Хэ Яня, давая ему знак быстро отослать Сун Таотао прочь.
Как только Хэ Янь собралась заговорить, раздался ещё один сердитый крик:
— Вторая мисс Сун, что ты здесь делаешь?
У Хэ Яня заболела голова, когда он услышал этот голос. Чэн Лису, словно кошка, учуявшая запах рыбы, последовал за Сун Таотао сюда. Увидев, что Сун Таотао схватила Хэ Яня за рукав, он сердито разнял их, крича:
— Держись подальше от моего брата Хэ! У моего брата уже есть невеста!
Сун Таотао с удивлением взглянула на Хэ Яня, затем, заметив самодовольное выражение лица Чэн Лису, стоявшего рядом с ней, на мгновение задумалась и усмехнулась:
— Ну и что, что у него есть невеста? Даже помолвленные пары могут расстаться. Я тоже была твоей невестой, какое это имеет значение?
Чэн Лису отшатнулся, словно поражённый молнией.
Окружающие люди были в недоумении.
Хэ Янь и Чэн Лису были назваными братьями, Сун Таотао была невестой Чэн Лису, Хэ Янь тоже был помолвлен, но Сун Таотао проявляла особую благосклонность только к Хэ Яню — какая это была трогательная, драматичная и шокирующая история!
Если бы поблизости была дыра, Хэ Янь бы нырнула в неё, не оглядываясь.
Хэ Янь слабо защищалась: — Я не...… Я не...
[Шэнь Хан: В течение всего дня я с энтузиазмом погружаюсь в мир взаимоотношений между парами (❤´ 艸 ❤ )]
){kind=link}
0 Комментарии