Гордость юноши — это как хрупкий хрусталь. Достаточно слегка надавить, чтобы он сломался.
Если бы Сяо Чжунву, пребывая в загробном мире, узнал, что его гордый второй сын сейчас стоит на коленях перед его врагом, моля о пощаде и милосердии, какое бы выражение было на его лице?
В этот миг Сюй Цзэфу внезапно передумал толкать его в пропасть. Наблюдать за тем, как гордый человек падает в бездну, как его достоинство унижается и оскверняется, было куда более занимательно.
Он склонил голову, изображая беспокойство:
— Второй молодой господин Сяо, это не означает, что этот старый министр не может помочь вам. Но его величество ныне разгневан на семью Сяо. Даже мне было бы нелегко вмешаться в это дело.
Сяо Цзюэ лишь произнёс:
— Прошу вас, министр Сюй, исполните эту просьбу.
Сюй Цзэфу пристально посмотрел на него и спустя некоторое время произнёс:
— Если Второй молодой господин настаивает на встрече с его величеством, возможно, вам следует сначала понести наказание. Семья Сяо уже виновна, и если Второй Молодой господин сможет выдержать это, его величество, возможно, смягчится. Тогда этот старый министр сможет выступить в вашу защиту.
— Будьте так любезны, предоставьте мне указания, министр Сюй, — обратился я.
— Вы ещё молоды и не готовы к столь суровому наказанию, — произнёс он с невозмутимым спокойствием, словно уже проявляя снисхождение к моей персоне.
Придворные слуги, склонив головы, не могли скрыть своего потрясения. Пятьдесят ударов палками могли стать смертельными для человека со слабым здоровьем, а для обычного человека — отнять половину жизни и потребовать год или больше на восстановление.
— Прекрасно, — ответил я.
Сюй Цзэфу улыбнулся:
— У второго молодого мастера действительно есть характер его отца.
Он повернулся и приказал тем, кто стоял позади него:
— Отведите второго молодого мастера Сяо, чтобы он понёс наказание.
Ночной дождь продолжал лить, не переставая. Пятьдесят ударов оказались не такими лёгкими, как представлялось, особенно учитывая, что придворные слуги были заранее осведомлены о намерениях Сюй Цзэфу.
Юноша не издал ни звука, стиснув зубы. После полусотни ударов он утер кровь с уголка рта и не без труда поднялся на ноги.
Его шаги были нетвердыми, и он с трудом удерживал равновесие. Дворцовые слуги, стоявшие поблизости, с жалостью взирали на происходящее. Кто бы мог предположить, что бывший Второй молодой господин Сяо, некогда облачённый в парчу и мех лисы, благородный и блистательный, окажется в столь плачевном состоянии? Никто не мог предвидеть подобного исхода.
Сюй Цзэфу не было никакого интереса наблюдать за наказанием Сяо Цзюэ. Он вошёл в зал, дабы прежде всего переговорить с императором Вэнь Сюанем.
Император Вэнь Сюань с нескрываемым удивлением вопросил:
— Разве ты не говорил, что намеревался отослать его прочь?
Сюй Цзэфу, почтенный министр, покачал головой:
— Ваше величество, второй молодой господин Сяо настоятельно требует встречи с вами. Этот старый министр не смог убедить его в обратном. Молодые люди бывают весьма упрямы: если они что-то решают, то даже девять волов не смогут их остановить. Теперь, когда генерал, известный своей доблестью, и его мать покинули этот мир... Этот старый министр испытывает к нему сострадание. Возможно, ваше величество могли бы уделить ему время и выслушать, что он хочет сказать. Если его слова покажутся вам неуместными, просто отошлите его и не принимайте в следующий раз.
Император Вэнь Сюань вздохнул:
— Министр, ваше сердце смягчилось.
— Это ваше величество проявили милосердие.
— Хорошо, — сказал император Вэнь Сюань дворцовым слугам, — в конце концов, мы видели, как он рос. Позвольте ему войти.
В холле царила студёная атмосфера, но внутри было тепло и уютно. Лишь слабый аромат цветов напоминал о том, что ночь ещё не наступила. В мерцающем свете лампы появился человек.
Он преклонил колени перед императором Вэнь Сюанем и произнёс:
— Ваш подданный приветствует вас, ваше величество.
— Встань, — небрежно произнёс император Вэнь Сюань, поднимая глаза, чтобы посмотреть на Сяо Цзюэ. Он замер и спросил:
— Что случилось с тобой?
На улице шёл дождь, и зонта, который принёс Сюй Цзэфу, хватило лишь на мгновение. Сяо Цзюэ промок до нитки и выглядел крайне измождённым. Он только что пережил пятьдесят ударов и был крайне слаб. Его лицо пожелтело, как бумага, а губы побледнели, словно он мог потерять сознание в любой момент.
Это было совсем не похоже на него.
Глядя на его состояние, император Вэнь Сюань не мог не почувствовать жалости. Он смягчил тон и спросил:
— Скажи нам, кто-нибудь обидел тебя?
— Нет, — ответил Сюй Цзэфу, стоявший подле императора. — Второй молодой господин Сяо осознаёт свою вину перед семьёй и добровольно принял пятьдесят ударов в качестве наказания, дабы облегчить свою совесть и показать вашему величеству искреннее раскаяние семьи.
Император Вэнь Сюань, устремив на него взор, вздохнул:
— Пятьдесят ударов… Это кажется чрезмерным.
Сюй Цзэфу с улыбкой произнёс:
— Второй молодой господин также ценит благосклонность вашего величества.
— Зачем ты пришёл к нам? — вопросил император Вэнь Сюань.
— Мы более не желаем обсуждать дела семьи Сяо, — добавил он.
Сяо Цзюэ обратил свой взор на доску для игры в вэйци, лежавшую на столе. Чёрные и белые фигуры сплетались в замысловатые узоры, создавая причудливые тени в тёплом свете лампы.
Как и в жизни, никто не может предсказать, что ждёт нас в будущем. Но прошлое остаётся в прошлом, и если кто-то не может предсказать будущее, то стоит попытаться создать его.
Юноша опустился на колени, его голос был спокоен, несмотря на внешнее спокойствие, явственно слышалось непреклонное упрямство. Четко и ясно он произнёс:
— Ваше величество, смиренно молю вас о снисхождении. Прошу вас, разрешить мне лично возглавить Южную армию и повести её в Миншуй, дабы дать отпор южным варварам.
){kind=link}
0 Комментарии