Легенда о женщине-генерале — Глава 238. Император и подданный (часть 2)

Хэ Янь снился долгий и насыщенный сон.

Во сне она вновь была ребёнком, скрывающим своё лицо под маской. Тогда она ещё не поступила в академию Сянь Чан и жила в поместье, покидая его только после того, как каждый день убегала через собачью нору.

Однажды ранним утром она вернулась домой, набрав воды для монахов горы Восточного императора. Пробираясь обратно через лаз, она столкнулась со слугой, который уже встал, чтобы избавиться от ночных благовоний. Вздрогнув, она побежала, но столкнулась с кем—то.

Юбка этой незнакомки пахла весенними цветами — так сладко, что Хэ Янь замерла на месте. Её голос был мягким и с лёгкой примесью смеха.

Чьи—то руки помогли Хэ Янь подняться с земли.

Глаза госпожи чем—то напоминали её собственные. Её взгляд, обращённый к Хэ Янь, был полон нежности. Она притянула её к себе, укрывая от посторонних глаз. Когда слуги ушли, она нежно похлопала её по руке и тихо произнесла: «Теперь всё в порядке. Будь осторожна».

Хэ Янь была в маске, поэтому собеседница не могла видеть её лица. Но она подумала, что в тот момент, под маской, она, должно быть, выглядела ошеломлённой и полной желания сблизиться.

Дама повернулась и ушла. Хэ Янь последовала за ней, желая окликнуть свою мать. Однако по какой—то причине, несмотря на небольшое расстояние, она не могла догнать её, несмотря ни на что. Она беспомощно смотрела, как дама уходит всё дальше и дальше, пока не исчезла из виду. Она упала на землю, чувствуя себя одновременно грустной и обиженной, и не смогла сдержать громкие рыдания.

— Хэ Янь? — кажется, кто—то звал её по имени.

Хэ Янь открыла глаза и увидела встревоженный взгляд Сяо Цзюэ. Её лицо вдруг стало ледяным. Подняв руку, она обнаружила, что оно мокро от слёз.

В этот миг она всё поняла.

События, произошедшие в павильоне Тяньсин, проносились в ее мыслях. Закрыв глаза, она ощутила боль, которая накатила на нее подобно приливной волне.

— Моя мать... — произнесла она, и как только эти слова сорвались с ее губ, из глаз хлынули слезы.

Хэ Янь всегда считала, что, несмотря на то, что они с госпожой Хэ были матерью и дочерью лишь по имени, между ними не хватало настоящей связи. В течение многих лет, когда она так нуждалась в материнской любви, госпожа Хэ постоянно отсутствовала. Это не было обидой, но в этом ощущении вины присутствовала неизбежная нотка. Даже после своего перерождения она не знала, как вести себя при встрече с госпожой Хэ. Теперь же у нее никогда не будет этой возможности.

— Его величество позволил мне организовать похороны госпожи Хэ, — тихо произнес Сяо Цзюэ. — Хэ Янь... — он не мог найти слов, чтобы утешить девушку, стоящую перед ним. — Тебе не нужно сдерживаться. Плачь, если хочешь.

Цуй Ло пришла, чтобы раскрыть всю правду. Мадам Хэ долго готовилась к этому дню. Яд был спрятан не Хэ Жофэем, а самой госпожой Хэ. Она уже приняла решение о своей смерти, и её здоровье не позволяло ей жить долго.

От Цуй Ло она получила жетон для входа в павильон Тяньсин. Затем, воспользовавшись невнимательностью семьи Хэ, госпожа Хэ выбралась через собачью нору, которую вырыла Хэ Янь, и поспешила туда, чтобы использовать свою жизнь для сбора последних доказательств в пользу Хэ Янь.

Так называемая сделка с Сяо Цзюэ была последним тайным планом мадам Хэ для Хэ Синин и маршрутом отступления, который она подготовила для Хэ Янь.

Сяо Цзюэ всегда с пренебрежением относился к уловкам, которые женщины используют, чтобы манипулировать окружающими. Методы госпожи Хэ не произвели на него особого впечатления с самого начала. Она пыталась создать видимость благосклонности к Хэ Синин, но в глубине души не могла не заботиться о Хэ Янь. В конце концов, она пожертвовала своей жизнью, чтобы очистить имя Хэ Янь от несправедливости, с которой столкнулась в прошлом. Если бы она не любила свою дочь, она бы никогда не пошла на такой шаг.

Тем не менее, если это было её последним желанием, Сяо Цзюэ был готов помочь ей и позволить ей почувствовать хоть небольшое удовлетворение от того, что её план увенчался успехом.

В жизни мадам Хэ редко выпадали моменты, когда она могла сама решать свою судьбу. Она не могла выбрать, когда родиться, но ей была дана возможность выбрать свою смерть. И она использовала эту возможность, чтобы проложить путь для своих двух дочерей, даже если сама не увидит, как они достигнут успеха.

Хэ Янь с трудом произнесла: «Сяо Цзюэ, у меня больше нет матери... В будущем у меня не будет матери».

Как бы редко ни звучало в её жизни слово «мама», пока оно было рядом, оставалась надежда. Но с уходом мадам Хэ эта надежда исчезла. Фантазия о тесной связи между матерью и дочерью навсегда останется несбыточной мечтой.

Небеса были жестоки, лишив её даже этого шанса. Хэ Янь глубоко сожалела, что не успела сказать больше мадам Хэ во время их последней встречи в храме Юйхуа.

Сяо Цзюэ смотрел на неё с болью в сердце. Он понимал, какую боль испытывала Хэ Янь в этот момент, потому что сам когда—то сталкивался с ней.

Если бы это были физические страдания, он бы смог вынести их вместо Хэ Янь. Но никто не мог бы разделить с ней боль от потери любимого человека.

— Что она сказала тебе в конце? — спросила Хэ Янь.

В тот момент рядом с госпожой Хэ был только Сяо Цзюэ. Никто не слышал их последних слов. Хэ Янь не знала, что сказала госпожа Хэ в свои последние минуты, и было ли что—то, предназначенное для неё.

— Она сказала... — Сяо Цзюэ сделал паузу, прежде чем медленно продолжить, — «Лотос, покачивающийся на лёгкой ряби, такой огромный и бесконечный, как могучий океан...»

— Она любила тебя и хотела, чтобы ты жила хорошо.

Комната наполнилась тихими всхлипываниями Хэ Янь.

Через некоторое время в комнате воцарилась тишина. Хэ Янь вытерла слезы с лица, и к ней постепенно вернулось самообладание.

— Сяо Цзюэ, что будет с моей младшей сестрой Хэ Синин теперь, когда Его величество конфисковал владения Хэ и Сюй? — спросила она.

— Она не замешана в этом деле. Если... — начала было Хэ Янь.

— Я объясню это его величеству. Не волнуйся, — перебил ее Сяо Цзюэ. Он на мгновение замолчал, а затем нежно обнял ее, тихо произнеся: — Хэ Янь, я всегда буду рядом с тобой.

Вернуться к оглавлению