Легенда о женщине-генерале — Глава 260. Выступление на поле брани (часть 1)

Даже самые прекрасные моменты имеют свой конец. С наступлением ночи в пагоде Фенлэ остались лишь разбросанные тарелки и чашки. Молодые люди разошлись, бережно храня в памяти последние мгновения мимолетной нежности.

В комнате красивая женщина аккуратно складывала одежду и паковала её в узел. В этот момент вошел мужчина и, выхватив узел у неё из рук, сказал:

— Чэнсю, я же говорил тебе не делать этого! — Янь Хэ усадил её на кушетку. — Ты беременна, и тебе нужно быть особенно осторожной. Что, если ты устанешь?

Ся Чэнсю ответила: — Я всего лишь беременна, почему ты так беспокоишься?

— Как может беременность быть несерьезным делом? — взволнованно воскликнул Янь Хэ. — В любом случае, пусть слуги занимаются работой по дому. Тебе же нужно хорошо заботиться о себе.

Ся Чэнсю на мгновение задумалась и произнесла: — Я вспомнила, что сшила два новых комплекта одежды, которые ты ещё не успел надеть. Вот почему я хотела упаковать их для тебя.

В последние два года Янь Хэ редко возвращался в Шуоцзин. Порой новая одежда, которую Ся Чэнсю готовила для него, оставалась не надетой, прежде чем он снова уезжал.

— Я иду на войну, какой смысл носить красивую одежду? – с лёгкостью произнёс Янь Хэ, не задумываясь. – Не стоит брать с собой так много вещей.

Ся Чэнсю промолчала.

Её молчание встревожило Янь Хэ. Перед каждым своим отъездом он больше всего боялся молчания Ся Чэнсю. Дочь министра Ся была одновременно нежной и сильной. В юности Янь Хэ видел, как семьи военнослужащих прощались с уходящими солдатами, как они плакали и умоляли их остаться. Даже его собственная мать вела себя так же. Но Ся Чэнсю никогда не была похожа на них — в лучшем случае она просто молчала, как сейчас.

Однако это молчание только усилило его чувство вины и нежности. Как военный офицер, он был обязан служить своей стране в период кризиса. На протяжении всей своей жизни он жил с чувством долга перед небом, землей, государем и своим учителем, и единственным, о чем он сожалел, было то, что он подвел свою семью.

Янь Хэ долго колебался, прежде чем заключить Ся Чэнсю в свои объятия. Он тихо вздохнул: «Чэнсю, я причинил тебе боль».

Ся Чэнсю на мгновение растерялась, но затем улыбнулась: «Разве это так страшно? Ты отправляешься в Цзи Цзюнь, чтобы защищать земли Великой Вэй. Мой покой здесь, в столице, зависит от твоей защиты, не так ли?»

— Но я... — Янь Хэ нахмурился, — я не могу быть рядом с тобой, когда ты носишь нашего ребенка.

Рождение ребенка от Ся Чэнсю было радостным событием, но оно также сопровождалось сожалением, утратой, беспокойством и чувством вины.

— Когда я выходила за тебя замуж, я знала, что этот день настанет. Если бы я начала жаловаться на это, это могло бы повлиять на тебя, — улыбнулась Ся Чэнсю. — В эти трудные времена наш малыш поймёт, почему ты не в Шуоцзине.

Янь Хэ посмотрел на живот Ся Чэнсю, прикрыв его ладонью, и пробормотал: — Интересно, это маленький господин или леди...

— Услышав, как ты сегодня говорил в пагоде Фенлэ, я подумала, что тебе всё равно, — усмехнулась Ся Чэнсю.

— Мне действительно всё равно, будет это мальчик или девочка — в любом случае, они моей крови, — ответил Янь Хэ.

— Если это действительно будет сын, ты хочешь, чтобы он стал военным офицером, как ты? — спросила Ся Чэнсю.

Янь Хэ задумался:

— Я бы хотел, чтобы он стал военным офицером, но если ему это не по душе и он выберет другой путь, это тоже будет замечательно. А если наша дочка проявит интерес к изучению боевых искусств, то я тоже не буду против. Мой бывший одноклассник, генерал Фэйсян, была женщиной. Если наша Мукся решит стать вторым генералом, как генерал Фэйсян, я поддержу её как отец. Но я буду гораздо лучшим отцом, чем семья Хэ. Я передам ей все свои навыки, чтобы она превзошла генерала Фэйсяна.

Ся Чэнсю, пристально глядя на него, кивнула:

— Я вижу, ты все еще предпочитаешь маленькую леди.

Застигнутый врасплох, Янь Хэ не рассердился и просто сказал:

— Верно!

Ся Чэнсю не смогла сдержать смех. Рассмеявшись, она слегка опустила голову на плечо Янь Хэ и тихо произнесла:

— Если бы только ты мог быть здесь, когда родится Мукся.

Янь Хэ замер на месте. Когда начнется война, кто знает, когда она закончится? Возможно, он успеет вернуться вовремя, а возможно, и нет… Он держал Ся Чэнсю за руку и произнес:

— Я сделаю все, что в моих силах, Чэнсю. Я тоже хочу увидеть рождение нашего ребенка.

Ночь в столице Шуоцзин уже не казалась такой холодной, как в последние дни.

В спальне, где были убраны все жаровни, Хэ Янь только что закончила мыться. Войдя в спальню, она обнаружила Сяо Цзюэ, сидящего за столом и полирующего свой меч.

Ин Цю, меч в руках Сяо Цзюэ, излучал сияние, словно настоящее сокровище. Трудно было поверить, что такое прекрасное оружие может быть настолько острым, чтобы без труда рассекать вражеские клинки на поле боя и разрезать стрелы пополам.

Как только Сяо Цзюэ закончил протирать меч шелковой тканью и убрал его в ножны, перед ним возник другой меч, сопровождаемый игривым смехом его владельца: — Командир Сяо, не могли бы вы помочь мне отполировать и мой тоже?

Сяо Цзюэ взглянул на нее, и Хэ Янь, озорно улыбнувшись, протянула ему меч. Он молча взял его и, вытащив из ножен, начал полировать. Хэ Янь тем временем присела за стол.

Цин Лан и Ин Цю были совершенно разными мечами. Обычно женский меч должен быть легким и проворным, но Цин Лан оказался тяжелым — даже мужчине было бы непросто его удержать. Его лезвие было темно—зеленого цвета и на первый взгляд казалось простым, но при ближайшем рассмотрении проявляло совершенно необычные качества. Как и его владелица.

Она подперла подбородок рукой, внимательно наблюдая за молодым человеком, который сидел перед ней.

Он только что принял ванну и был одет лишь в нижнее белье нефритового цвета и повседневную верхнюю одежду, которая выглядела довольно свободно. Хотя он должен был производить впечатление томного красавца, его лицо излучало холод, а в руках он держал тщательно отполированный меч, создавая образ холодного убийцы. Эти противоречия притягивали взгляд.

Сяо Цзюэ заметил прямой взгляд Хэ Янь и спросил: «На что ты смотришь?»

— Я подумала, — Хэ Янь не пыталась скрыть своих мыслей, — что твоё лицо действительно заслуживает титула «Генерал с нефритовым лицом».

 

Вернуться к оглавлению