Вскоре после этого в зал вошли несколько очаровательных молодых женщин. Их возглавляла служанка, которая ранее сопровождала Хэ Яна и его спутников. Она сменила свой наряд на красное платье, расшитое цветами сливы, с длинными развевающимися рукавами. Благодаря свежему макияжу, она стала не просто очаровательной, а поистине ослепительной. Но, как и прежде, она не могла скрыть свои влюблённые взгляды, устремлённые на Сяо Цзюэ.
Это показалось странным Хэ Яню, ведь в зале присутствовало множество людей, включая его самого и даже чиновника Юань Баожэня. Неужели цель этой девушки была настолько очевидна? Хэ Янь задумалась над этим, взглянув на Сяо Цзюэ, но встретила лишь его холодный, как лёд, взгляд, который не выражал никаких эмоций.
Хэ Янь почувствовала, что Сяо Цзюэ смотрит на Фэй Ню с большей теплотой, чем на эту девушку. Может быть, с Сяо Цзюэ что—то не так, например, он не испытывает любви к женщинам?
Пока она размышляла над этим, Инъюэ и другие служанки уже грациозно поклонились, произнеся:
— Смиренно представляем наше представление.
Игрок на цитре начал играть «Долгую тоску». Протяжная мелодия в сочетании с изящными движениями танцовщиц должна была создать идеальную сцену. Среди присутствующих была Хэ Янь, которая тоже была девушкой. Сяо Цзюэ, казалось, не интересовался ни песнями, ни танцами, а мысли Юань Баожэня после предыдущих слов Сяо Цзюэ были где—то далеко. Возможно, только Сунь Сянфу действительно оценил происходящее.
Сам Сунь Сянфу, похоже, был в восторге от танцовщицы, но Инъюэ, казалось, судила о людях исключительно по их внешности. Её длинные развевающиеся рукава были всегда направлены в сторону Сяо Цзюэ. От её манящих взглядов можно было растаять, но они неизменно были устремлены на второго молодого мастера Сяо.
От скуки Хэ Янь посчитала — Инъюэ бросила пять кокетливых взглядов на Сунь Сянфу, три — на Юань Баочжэня, семнадцать — на Сяо Цзюэ и ни одного — на неё.
Даже в этом она заняла последнее место — к чему такая дискриминация?
Прийти на пиршество только для того, чтобы вот так потерять уверенность в себе. Хэ Янь подумала, что, возможно, это не вина Инъюэ — в конце концов, сегодня на ней была не та одежда. Этот цвет придавал ей мрачный вид.
Она взяла кусочек пирожного палочками для еды. Это был семейный праздник Сунь Сянфу, и он, конечно, не стал бы отравлять еду. Хэ Янь попробовала её — неплохая.
Когда песня закончилась, на лбу Инъюэ выступили бисеринки пота. Пот, выступивший на лице красавицы, сделал её ещё более очаровательно хрупкой. С раскрасневшимися щеками она поклонилась всем присутствующим.
— Превосходно, превосходно, превосходно! — только Сунь Сянфу внимательно наблюдал за танцем. Он захлопал в ладоши и сказал:
— Чудесно! Что вы все думаете?
Сяо Цзюэ, естественно, не ответил ему, а Юань Баожэнь просто улыбнулся. Затем Хэ Янь сказала:
— Поистине, непревзойденная среди красавиц, благоухающая, как небесный цветок!
— Молодой господин Чэн тоже находит её привлекательной? — спросил Сунь Сянфу с волнением, как будто нашёл родственную душу.
— Тогда как насчёт того, чтобы я отдал Инъюэ молодому господину Чэну? — предложил он.
Это было возможно? Хэ Янь напряглась и замахала руками:
— Нет, нет, у меня уже есть невеста. Это было бы неуместно.
— Ах, — на лице Сунь Сянфу тут же отразилось сожаление. — Действительно, жаль.
С каких это пор чиновники на пиршествах стали так небрежно раздавать красивых женщин? Что—то было не так? Как раз в тот момент, когда Хэ Янь удивлялась этому, она услышала, как Сунь Сянфу рассмеялся и сказал:
— Инъюэ, тогда иди и развлеки командующего Сяо.
Хэ Янь: —...
Она начала подозревать, что за павильоном Ван Хуа, вероятно, стоит губернатор Сунь. Как ещё можно объяснить его тон и манеры, которые так сильно напоминают манеру хозяйки борделя? Даже мадам должна быть более проницательной, но разве обычные люди не видят, что каждый дюйм Сяо Цзюэ говорит о его неприязни к Инъюэ?
Некоторые люди могут быть слепыми, но их сердца видят ясно. Другие, возможно, всё ещё могут видеть, но их разум уже утратил свою ясность.
К счастью, госпожа Инъюэ знала свои пределы и не делала ничего глупого, например, не пыталась прикоснуться к Сяо Цзюэ или подойти к нему слишком близко. Она просто сидела рядом с ним, подавая ему блюда.
Другая служанка также подавала блюда рядом с Хэ Янь. Она подняла глаза и увидела Юаня Баожэня, сидящего по диагонали от неё, но позади него стояла не служанка, а кто—то, похожий на охранника.
Странно — может быть, это он не любит женщин?
Хэ Янь случайно взглянула на охранника позади себя, и этот взгляд заставил её кровь застыть в жилах. Она замерла на месте, словно окаменев.
Охранник был невысокого роста, среди своих собратьев он выделялся лишь худощавостью. Черты его лица были совершенно обычными, и, стоя за спиной Юань Баожэня, он почти сливался с тенью, что делало его почти незаметным. Он молчал, и Хэ Янь не обращала на него внимания с тех пор, как впервые увидела Юань Баожэня. Но сейчас, когда она взглянула на него, её словно ударило молнией.
В одно мгновение пир и блюда, стоявшие перед ней, исчезли, а сцены промелькнули перед глазами, словно она смотрела на проезжающих лошадей, возвращаясь в тот день. Она сидела в особняке семьи Сюй, и её служанка принесла ей миску целебного супа. Служанка сказала, что кухня специально приготовила его, чтобы укрепить её организм, и выразила надежду, что она скоро зачнёт сына для семьи Сюй.
Пейзаж был прекрасен, солнце ярко светило. Она сидела за столом, глядя в окно, когда мимо прошёл слуга. Служанка с улыбкой объяснила, что он принёс зелень для сегодняшнего супа.
Это был слуга Хэ Жофэя, один из членов семьи Хэ.
В то время Хэ Янь только вышла замуж за Сюй Чжихэна, и, хотя он иногда её разочаровывал, она не придавала этому большого значения. К семье Хэ она по—прежнему относилась с теплотой. Она и представить себе не могла, что эти "укрепляющие" травы были предназначены для того, чтобы отравить и ослепить её.
Это был последний раз в её прошлой жизни, когда она видела солнечный свет. На следующий день у неё поднялась высокая температура, и после этого она потеряла зрение.
Хотя это был лишь мимолетный взгляд, она бесчисленное количество раз прокручивала в памяти лицо этого человека. Теперь, несмотря на то, что он был одет как охранник, следовавший за Юань Баожэнем, она сразу узнала его.
"Давайте выпьем все вместе", — произнёс Сунь Сянфу, поднимая свой кубок и улыбаясь.
В белоснежном нефритовом кубке было налито кристально чистое вино. Она наблюдала, как мужчина, сидящий рядом с ней, поднес кубок к губам. В этот миг воспоминания о прошлом нахлынули на Хэ Янь, и она ощутила ужас, словно события вот—вот повторятся.
В панике и гневе она ударила ладонью по чашке Сяо Цзюэ.
— Не пей! – воскликнула она.
){kind=link}
0 Комментарии