— Не забывай, когда Хэ Янь соревновался в стрельбе из лука с Ван Ба, он попал в летящую птицу с завязанными глазами. Как ты думаешь, человек с таким острым слухом не заметил, как охранник Юань Баожэня поставил перед ним табурет?
— Молодой господин имеет в виду...
— Он мог бы легко избежать столкновения со стулом, но предпочёл упасть. Обмануть Юань Баожэня — это одно, а нас — совсем другое, — с легкой иронией заметил Сяо Цзюэ.
— Этот человек весьма искусен в обмане, — добавил он.
В представлении большинства людей слепой человек — это беспомощный страдалец, который спотыкается, не может обойтись без посторонней помощи и выглядит весьма удручающе. И Юань Баожэнь, и Фэй Ню были обычными людьми, которые, естественно, придерживались именно такого мнения. Беспомощное падение Хэ Яня соответствовало их ожиданиям. Однако Хэ Янь не был обычным слепым — даже с завязанными глазами он мог практиковаться в стрельбе из лука лучше, чем большинство других.
Юань Баожэнь никогда не видел, как Хэ Янь стреляет из лука с завязанными глазами, но Фэй Ню наблюдал за этим мастерством. Однако даже он не придал этому особого значения.
— Обмануть тебя было не так важно; его главная цель — ввести в заблуждение Юань Баожэня. Иначе он не придумал бы такую абсурдную историю о насекомых в вине.
Насекомые в вине? Как такое могло случиться? На дворе стояло лето, и в особняке Сунь были особенно внимательны к таким вещам. Повсюду были развешаны пакетики с артемизией, чтобы отпугивать насекомых. Со стороны Хэ Яна было весьма изобретательно придумать такое оправдание.
— Молодой господин, так он человек Юань Баожэня или нет? — теперь Фэй Ню тоже был в замешательстве. Если он был союзником Юань Баожэня, к чему такие проверки и подозрения?
— Непохоже, но мы не можем этого исключать. — На столе были разложены письменные принадлежности, очевидно, Сунь Сянфу разложил их сам. Он не любил такие вещи, но притворялся образованным человеком.
Сяо Цзюэ, найдя бумагу и кисточку, начал писать. Его почерк был изящным и сильным, а буквы выделялись на бумаге, словно он сам.
— Я хочу, чтобы ты отнёс это письмо Линь Шуанхэ, – сказал он Фэй Ню.
— Мастер Линь? – удивление наконец отразилось на обычно спокойном лице Фэй Ню.
— Молодой господин, разве вы не запрещали мастеру Линю приезжать в провинцию Лян? – Он вдруг понял и недоверчиво спросил:
— Может быть, это... из—за Хэ Янь?
Чернила быстро высохли на воздухе. Сяо Цзюэ вложил письмо в конверт и, опустив глаза, произнёс:
— Это для него, но не совсем для него.
Фэй Ню больше не задавал вопросов. Он спрятал письмо и уже собирался на цыпочках уйти, когда Сяо Цзюэ заметил это и презрительно рассмеялся.
— Почему ты так осторожен? Человек снаружи уже давно проснулся, – сказал он.
— Молодой господин? – Фэй Ню застыл.
— Забудь об этом, когда дело доходит до обмана, ты ему не ровня, – Сяо Цзюэ покачал головой и лениво произнёс:
— В любом случае, он не посмеет прийти сюда.
Фэй Ню некоторое время стоял в задумчивости, прежде чем покинуть комнату. После его ухода Сяо Цзюэ поправил фитиль лампы. В ярком свете его зрачки казались особенно яркими.
— Сюй Цзэфу...
Ночь поглотила его слова, произнесенные шепотом.
Когда Хэ Янь проснулась, Сяо Цзюэ снова исчез.
Последние два дня он был очень занят. Когда она просыпалась, его уже не было рядом, а когда он возвращался, она уже спала — они даже не виделись. Она догадывалась, что действия Сяо Цзюэ, вероятно, были связаны с тем, что произошло на ночном банкете в особняке Сунь, но она не могла последовать за ним и могла только ждать.
Однако сидеть и ждать было ей не по душе. К счастью, днем, ближе к вечеру, Фэй Ню тоже пришлось уйти. Перед уходом он несколько раз предупредил её, чтобы она оставалась в комнате и никуда не выходила, чтобы избежать неприятностей.
Хэ Янь кивнула в знак согласия.
Хэ Янь действительно считала, что особняк Сунь не так опасен, как опасался Фэй Ню. Уже из одного только происшествия на ночном банкете было ясно, что целью убийц был только Сяо Цзюэ. С его уходом особняк становился на семьдесят процентов безопаснее. А что касается оставшихся тридцати процентов, то они, возможно, даже не смогут ей противостоять.
Сегодня рано утром Хэ Янь сняла повязку с глаз, потому что через два дня её нужно было заменить. Однако, поскольку в прошлый раз Сяо Цзюэ отпугнул врача особняка, некому было изготовить новые повязки для Хэ Янь.
Хотя она и сняла повязку, через два дня все в особняке уже смирились с тем, что Хэ Янь слепа, и перестали относиться к ней как к обычному человеку — за исключением самой Хэ Янь.
Внезапно, когда она сняла повязку, дневной свет показался ей слишком ярким и всё ещё вызывал дискомфорт. Вчера утром, когда она снимала повязку с глаз перед Фэй Ню, сохраняя невозмутимое выражение лица — одному богу известно, как сильно ей хотелось плакать тогда, — было слишком светло.
Хэ Янь на самом деле никогда не «теряла зрение».
В тот день на ночном банкете, когда она наконец поймала слугу, который напал на неё по указанию Дин И, он бросил что—то похожее на порошок. Она отразила его, хотя в тот момент её глаза немного болели.
Однажды она столкнулась с тем, что её зрение внезапно ухудшилось. Из—за этого она стала очень нервной и чувствительной к любым изменениям в своём состоянии. Ей казалось, что всё вокруг расплывается, и она боялась снова потерять зрение.
Но со временем она осознала, что на самом деле ей удалось избежать слепоты. Ночью, когда рядом никого не было, она украдкой сняла повязку с глаз и увидела свет уличного фонаря.
){kind=link}
0 Комментарии