В обширном доме Сунь был расположен старый, давно заброшенный внутренний двор, который находился на значительном удалении от главного зала. Когда Хэ Янь впервые оказалась «ослепшей», она укрывалась под окнами и внимала разговорам служанок. Из их болтовни она узнала, что в этом дворе некогда проживала любимая наложница, похищенная Сунь Лином.
Эта наложница была младшей дочерью владельца рисовой лавки в провинции Лян. Она была рождена прекрасной, но, к несчастью, привлекла внимание Сунь Лина, который забрал её в свой дом.
Продавщица риса уже была обручена с учёным, который проживал за городом со своей овдовевшей матерью. Возмущённый тем, что у него похитили будущую супругу, учёный попытался обратиться с жалобой в вышестоящие инстанции, но чиновники не смогли оказать помощь. В городе Лянчжоу отец и сын Сунь контролировали всё, и в конечном итоге учёный и его мать были заключены в тюрьму, где вскоре скончались от болезни.
Когда продавщица риса узнала о печальном известии, она не смогла сдержать слёз. Сунь Лин, человек, быстро утомлявшийся от всего нового, вскоре пресытился этой девушкой. Ежедневное созерцание её страданий вызывало у него лишь раздражение, и, ощущая, что она приносит ему несчастье, он передал её своим подчинённым.
Эта прекрасная девушка стала жертвой жестокого обращения и была доведена до смерти. Возможно, её кончина была столь трагична, что вскоре после этого по округе поползли слухи о том, что люди слышат плач девочки по ночам. Сунь Лин, посчитав это зловещим предзнаменованием, закрыл двор. Из—за этих пугающих слухов никто не решался заходить туда, и двор опустел.
Когда Хэ Янь узнала об этом происшествии, её охватило непреодолимое желание немедленно отправиться к Сунь Лину и выразить ему всё, что она думала. В мире всегда находились те, кто причинял неисчислимые страдания, но, как ни странно, даже они страшились кармического воздаяния и не решались приближаться к местам, где их тревожила нечистая совесть.
Человек в чёрном избрал это место, но оно оказалось заброшенным двором, где даже прислуга и горничные давно оставили свои посты. Что могло привлечь его здесь, где не было ничего примечательного?
Во дворе буйно разрослись сорные травы, а некоторые деревья погибли от нехватки влаги. Другие же деревья продолжали стоять, но их ветви росли беспорядочно, отбрасывая на землю зловещие тени. Вокруг царила мёртвая тишина, нарушаемая лишь воем ветра, как на кладбище.
Человек в чёрном добрался до дома, где некогда жила эта девушка, и бесшумно проник внутрь.
Хэ Янь на мгновение остановилась, а затем проникла в дом через окно, вместо того чтобы воспользоваться дверью.
Возможно, из—за нечистой совести Сунь Лина, двери и окна этого дома были увешаны множеством даосских талисманов. Возможно, такая осмотрительность была вызвана страхом, что дух несправедливо умершей девушки может явиться сюда, чтобы отомстить.
Хэ Янь проникла в помещение через окно, и её взору предстала удивительная картина. В комнате, где, казалось бы, не должно было быть ни души, горел свет. В его мерцании она увидела нечто, что заставило её содрогнуться.
Повсюду, на столах и на полу, были расставлены буддийские статуи. Свет от масляных ламп, зажжённых на алтарях, придавал помещению таинственный и тревожный вид. В воздухе витал аромат благовоний, но вместо того, чтобы принести умиротворение, он вызывал лишь чувство холода и тревоги.
Снаружи были развешаны даосские талисманы, а внутри стояли буддийские статуи. Это создавало ощущение, что отец и сын Сунь пытались спастись, обращаясь к разным религиям. Но это было лишь иллюзией спокойствия.
Спящие на кровавом ложе, они, должно быть, видели кошмары каждую ночь. Хэ Янь усмехнулась: если они так боялись, зачем было совершать зло? Это лишь подтверждало, что зло, таящееся в человеческих сердцах, невозможно изменить.
Внезапно из—за угла с молниеносной скоростью вылетел дротик. Хэ Янь, проявив невероятную ловкость, успела уклониться и блокировать его кинжалом, спрятанным в рукаве. С глухим звуком дротик упал на землю, сбив статую разгневанного буддийского стража.
— Значит, ты не был слепым, — произнёс голос, и из—за буддийского алтаря вышел человек.
После долгого преследования этот человек наконец—то раскрыл свою истинную сущность. Его лицо оставалось таким же непримечательным, но выражение изменилось. Оно больше не было равнодушным, в глазах вспыхнул огонёк возбуждения, словно он поймал увлекательную добычу.
— Вам потребовалось так много времени, чтобы понять это — вы слепой, — сказала Хэ Янь.
Дин И рассмеялся, и его смех был несколько странным. Он произнёс:
— Ты очень храбрый, раз проделал в одиночку весь этот путь, чтобы последовать за мной.
— Вы ведь намеренно открыли окно, нарочно мелькнули на улице, намеренно шли достаточно медленно, чтобы я мог последовать за вами — разве всё это не для того, чтобы заставить меня прийти сюда? Вы очень любезны, — улыбнулась Хэ Янь. — Я ненавижу, когда усилия людей пропадают зря.
Она с самого начала заметила, что происходит, но поскольку другие уже расставили ловушку и её маскировка была раскрыта, не было смысла продолжать притворяться дурочкой. К тому же, настоящие мастера никогда не боятся ловушек.
Только те, у кого не хватает способностей, могут колебаться.
Выражение лица Дин И слегка изменилось, когда его разоблачили, но через мгновение он улыбнулся и сказал:
— Ты научился этому острому язычку у Сяо Цзюэ?
— Это естественно.
— Ты не Чэн Лису, — Дин И пристально посмотрел Хэ Яню в глаза. — Кто ты?
Он заподозрил Хэ Яня даже раньше, чем Юань Баожэнь. Это было из—за того взгляда, который юноша бросил в его сторону на ночном банкете, ещё до того, как Сяо Цзюэ выпил.
В этом взгляде были смешаны изумление, гнев, ненависть, нежелание и растерянность — сотни эмоций нахлынули на него. Хотя Хэ Янь быстро отвёл взгляд, взор Дин И в этот момент приковал его внимание.
Он никогда прежде не видел этого юноши, но был уверен, что тот видел его раньше.
— Кто ты? — снова спросил он.
Хэ Янь улыбнулась.
Безмолвные буддийские статуи наблюдали за происходящим со всех сторон, талисманы очищали и изгоняли демонов, и казалось, что они доносили далёкие буддийские песнопения. Юноша медленно поднял голову с хорошо знакомым выражением лица, его взгляд был подобен свету и молнии, от которых сжималось сердце.
— Я призрак, которого ты убил, — тихо произнесла она, — выползший из подземного мира, чтобы забрать твою жизнь.
.jpg)
){kind=link}
0 Комментарии