Всю ночь в лагере Чанфэн действовало строгое оцепление. Солдаты оставались начеку из-за того незваного гостя, и никто не вспоминал о пропавшем ребенке.
Неожиданностью стало то, что на следующее утро мальчик вновь появился у ворот лагеря. Он стоял босиком на снегу, выпавшем за ночь, с обнажённым торсом, лишь в слишком больших и тонких для него штанах. На груди отчетливо выделялась огненная татуировка, словно именно она согревала его тело. Несмотря на лютый холод, он не дрожал и не проявлял ни малейших признаков озноба.
Солдаты подошли к нему, расспросили, но тот лишь спокойно произнес пять слов:
— Я хочу видеть Ли Шуан.
В это время Ли Шуан собрала нескольких своих заместителей на военный совет. Цель была двоякой: во-первых, дать Ли Тину возможность расширить свой боевой кругозор, а во-вторых, обсудить стратегию обороны от Западных племён в предстоящую зиму.
Мальчика препроводили в шатёр.
Едва завидев его, все в зале невольно удивились – настолько он был легко одет. Лишь Ло Тэн вспылил и с грохотом ударил кулаком по столу, рявкнув:
— Ах ты, мелкий ублюдок! Хочешь – приходишь, хочешь – уходишь! Ты что, принял лагерь Чанфэн за постоялый двор?! — Он резко повернулся к Ли Шуан. — Генерал, этот нахальный мальчишка никого не ставит ни во что! Давайте его порвём и скормим псам!
Ли Шуан пристально посмотрела на ребёнка. Её пальцы чуть согнулись, она негромко постучала по столу.
— Если ты сбежал вчера, то зачем вернулся?
Мальчик встретил её взгляд, в его глазах читалась чистая, прозрачная решимость.
— Я хочу видеть вас, — откровенно признался он. — Чем дальше уходил, тем сильнее этого хотел.
В зале повисло молчание. У взрослых воинов внутри что-то ёкнуло: какой наглый волчонок! Такой маленький, а уже осмеливается заигрывать с генералом...
Когда Ли Шуан жила в столице, все знали её, как грозного «тигриного генерала», с которой не стоило шутить. После отправки на границу нашлись несколько командиров, решивших бросить вызов её авторитету, полагаясь на её женский пол. Вскоре они навсегда покинули армию.
За три года на фронте Ли Шуан стала для воинов олицетворением железной дисциплины, и никто уже не воспринимал её, как женщину. Однако услышать такие слова от мальчишки... это было забавно.
— О? Значит, я особенная?
— Да, — он ответил без колебаний. — Вы очень особенная.
Настолько, что он не мог себя сдерживать...
Ли Шуан чуть прищурилась, уголки её губ дрогнули в улыбке.
— И что же делать? Вчера я пожалела тебя и взяла с собой. Но раз ты сбежал, значит, моя жалость пропала. Теперь ты сам вернулся, но в лагере Чанфэн не держат бесполезных людей. Скажи, чем ты мне можешь пригодиться?
Мальчик посмотрел ей в глаза и твёрдо произнёс:
— Я могу стать вашим солдатом.
— Солдатом? — Ло Тэн усмехнулся с явной насмешкой. — Вот уж потеха! В нашем лагере Чанфэн даже самый молодой новобранец старше тебя. И с чего ты взял, что годишься в солдаты?
Мальчик впервые взглянул на Ло Тэна прямо, в его голосе прозвучала ледяная уверенность:
— Я могу убить тебя.
Вместе с этими словами он метнул в Ло Тэна взгляд, холодный и хищный, как у степного волка, готового к прыжку. В воздухе повисла зловещая тишина. Воины в шатре невольно напряглись, почувствовав исходившую от ребёнка настоящую жажду крови. Даже грубоватый и несдержанный Ло Тэн мгновенно уловил эту убийственную решимость.
Этот мальчишка… Он не шутит. Он действительно готов убивать.
— Ха! — Ло Тэн громко рассмеялся, но в этом смехе проскользнуло напряжение. Быть запуганным каким-то ребёнком — это было бы слишком унизительно. Он резко встал и, сотрясая стол, рявкнул:
— Отлично! Иди сюда! Сам избавлюсь от тебя, прежде чем ты натворишь дел! Посмотрим, как ты выкрутишься, щенок!
— Ло Тэн! — негромко, но строго произнёс Цинь Лань.
Тот на мгновение замер, а затем заметил скользнувший в его сторону взгляд Ли Шуан.
Ло Тэн нахмурился, но всё же, скрипнув зубами, сел обратно. Нападать на ребёнка перед лицом всех офицеров — это уже слишком.
Ли Шуан теперь сосредоточила внимание на мальчике. Под её взглядом тот немного ослабил своё напряжение, но в его глазах всё ещё горел огонь.
— Ты обучался боевым искусствам? — спросила она.
Мальчик слегка опешил, а потом покачал головой и ответил:
— Я не знаю.
.jpg)
0 Комментарии