Когда Шу Лань пришла в этом платье, все взгляды в комнате обратились на неё.
Цзян Жэнь привык видеть Мэн Тин в одном и том же образе: школьная форма, тяжёлый рюкзак за спиной, тихая, будто примерная ученица после уроков. А теперь оказалось, что эта вещь принадлежит ей?
У Мэн Тин ёкнуло сердце.
Она всё ещё злилась и чуть не забыла, что Цзян Жэнь всё это время был тут.
Она покачала головой.
— Нет. — И чуть слышно добавила: — Я просто взяла. Нужно вернуть.
С этими словами на лице Шу Лань проскользнуло облегчение, но в ту же секунду её обожгло унижение, из-за чего щеки залило жаром.
За спиной послышались сдавленные смешки:
— Ух ты, а ведь только что кто-то там хвастался… «уникальное дизайнерское платье», говоришь? А оно оказывается чужое!
— В зеркало бы глянула. Прям звезда показной моды.
Шу Лань стиснула кулаки до белых костяшек.
Мэн Тин тоже всё слышала. Раньше ей бы стало жалко сестру. Теперь же — нет. Это просто расплата. Всё по заслугам.
Цзян Жэнь лениво откинулся на спинку дивана.
— А это что? — В его руке была та самая золотая медаль. — Твоя? Иначе с чего бы мне её возвращать?
Шу Лань всполошилась. Она не могла позволить Мэн Тин признать правду:
— Цзян Жэнь, это моё. Верни, пожалуйста, ладно?
Он не повернул к ней головы. Его голос был по-прежнему ленивым, почти насмешливым:
— Уймись. Раз попало ко мне — теперь моё.
Он взглянул на Мэн Тин и предложил:
— Но если хочешь, можем сыграть, хорошая ученица.
Мэн Тин вспомнила фотографию. Её обязательно нужно вернуть. Она немного тревожно спросила:
— Во что?
Он наугад взял с чёрного кофейного столика кости, закинул одну в кубок и покрутил:
— Угадай. Один, два, три — это “меньше”. Четыре, пять, шесть — “больше”. Угадаешь — медаль твоя. Нет — будешь покупать мне завтрак всю неделю. Дерзнёшь?
Хэ Цзюньмин чуть не выругался про себя: «Чёрт, да он офигел!»
Кто знал Цзяна, тот понимал, что он может выбросить на кости любую грань, какую захочет.
Шансов у Мэн Тин практически не было.
Фан Тан едва сдерживал смех. Он ждал, когда всё пойдёт по плохому сценарию.
Однако мышление Мэн Тин отличалось от их. Если она откажется, то уже не вернёт свою вещь назад.
Кость шестигранная, шансы — пятьдесят на пятьдесят. Хоть какой-то шанс.
Её голос прозвучал тихо и мягко:
— Меньше.
Цзян Жэнь без особой охоты начал трясти кубок. Уголки его губ чуть приподнялись.
Он даже не смотрел внутрь, но уже знал, что там “шестёрка”.
А она стояла, прижимая к себе платье, внимательно следя за его рукой.
На её волосы падал мягкий оранжевый свет, отчего локоны казались ещё более пушистыми.
Она впервые смотрела прямо на него так пристально, так сосредоточенно.
Движения Цзяна замерли.
Эта штука… действительно так важна для неё?
«Ненавидит меня, а всё равно готова на такую сделку…»
— Мэн Тин, — тихо позвал он.
— А? — Она подняла на него глаза, и в этом простом “а” было столько доверчивого послушания, что у него внутри всё сжалось.
— Подойди и открой сама.
Она нервничала. Её тонкая, белоснежная рука легла на крышку стакана с костью. Цзян Жэнь почувствовал, как к нему на секунду приблизилось тепло её тела: ноябрьское дыхание с пряным ароматом, словно способное прожечь всё вокруг.
Крышка приподнялась.
Мэн Тин распахнула глаза, а потом с явной радостью посмотрела на него и сказала:
— Ты проиграл.
Он негромко усмехнулся:
— Ага. Проиграл.
Он впервые увидел, как она улыбается. Пусть только уголками губ, но в этой улыбке было что-то до боли чистое, по-настоящему тёплое. Чёрт возьми… какая она настоящая.
На белоснежной грани кубика сверху чётко виднелась ярко-красная единица.
Цзян Жэнь молча передал ей золотую медаль. Она аккуратно спрятала её в кармашек школьной формы.
Мэн Тин никогда раньше не играла на спор. Только теперь она выдохнула, ведь ей удалось выиграть, и вещь вернулась к ней. Пора домой.
Когда её спина исчезла за дверью Ань Хайтина, компания Хэ Цзюньмина всё ещё не могла прийти в себя.
Да ладно?!
Как это может быть — единица?!
.jpg)
0 Комментарии