Суровая экзаменационная атмосфера царила в седьмой школе два дня. В пятницу, когда закончился последний экзамен по английскому, все учащиеся с облегчением выдохнули.
Мэн Тин собрала вещи и вернулась в класс. Кто-то сиял от радости, кто-то выглядел подавленным.
Чжао Нуаньчэн и Хун Хуэй сверяли ответы.
— Мне кажется, надо было выбрать C — sincere.
Хун Хуэй поправил очки и ответил:
— А я выбрал D.
Когда Чжао Нуаньчэн заметила возвращение Мэн Тин, её глаза тут же загорелись:
— Тин-Тин, что ты выбрала в последнем вопросе на выбор?
Мэн Тин на мгновение задумалась и ответила:
— D.
Хун Хуэй тут же с облегчением выдохнул, а Чжао Нуаньчэн сделала лицо, будто небо рухнуло.
Мэн Тин слегка улыбнулась. Это было ей знакомо, ведь весь прошлый год её отличные оценки делали её негласным эталоном. Когда одноклассники сверяли ответы, неизменно спрашивали её мнение, словно оно и было официальным ключом.
Английский у неё всегда был силён. Из ста пятидесяти баллов она стабильно набирала выше ста сорока. Основные потери — это сочинение или одна-две ошибки в тестах на понимание.
Она всегда много трудилась. Даже в те два года, когда её лицо было изуродовано, и казалось, жизнь остановилась, она бралась за переводы, лишь бы не простаивать. Поэтому, вернувшись в прошлое, к экзаменам она отнеслась уверенно и спокойно.
Мимо прошли двое парней в спортивной форме: сияющие и полные энергии. Это были Ли Илун и Лю Юнь — те самые, что заступались за неё перед физруком, когда она не хотела бегать.
Глаза Чжао Нуаньчэн вспыхнули:
— Баскетбольный турнир! Кажется, проходит в соседней профшколе. Завтра всё равно выходной. Пошли, Тин-Тин, сходим посмотреть!
Мэн Тин вспомнила угрозу Цзян Жэня и поколебалась. Если бы она решала сама, то ни за что не пошла бы. Она не хотела, чтобы её что-либо связывало с ним.
— В нашей команде ведь играют Лю Юнь и Ли Илун. Пойдём, поддержим их, а?
Мэн Тин долго молчала, а затем кивнула.
Она не любила быть в долгу. Цзян Жэнь помог ей перетащить парту. Если бы она отказалась — совесть бы её замучила.
Чжао Нуаньчэн обрадовалась:
— Ура! Пошли-пошли!
Они добрались до профшколы Лицай, а там уже собралась целая толпа студентов.
Ноябрьский воздух был таким холодным, что выдох тут же превращался в белый пар. А на баскетбольной площадке мальчишки носились в майках и шортах, в поту с головы до ног.
Девчонки визжали с трибун до хрипоты:
— Пятый класс, вперёд!
— Двенадцатый, покажи класс!
— Седьмая школа — победа за нами!
Но больше всего людей собралось в центре площадки.
Крики и визг сливались в единый ритм, подгоняя матч к кульминации, всё чётче проступало одно имя — Цзян Жэнь.
Даже Чжао Нуаньчэн, которая, казалось, питала к нему антипатию, не смогла унять любопытство:
— Цзян Жэнь играет? Пошли посмотрим, Тин-Тин!
Однако туда уже в три ряда стояли мальчишки и девчонки. Им не хватало роста, чтобы увидеть хоть кого-нибудь.
И вдруг на площадке повисла тишина. Затем — взрыв восторженных воплей.
— Аааа! Он забил трёху!
— Боже, какой же Цзян Жэнь красавчик!
Сердце Мэн Тин колотилось так, что казалось, сейчас вырвется из груди. С тех пор как она переродилась, впервые ощутила, что является всего лишь молоденькой девчонкой, такая же, как все вокруг.
Чжао Нуаньчэн потащила её сквозь толпу, и Мэн Тин наконец сквозь щель между плечами разглядела его.
На нём была красная майка, на груди — чёрная пятёрка.
А на спине — аккуратными иероглифами: «Цзян Жэнь».
В этот год его серебристые волосы были мокрыми от пота, который стекал по его чётким чертам и пропитывал форму. Он небрежно провёл большим пальцем по губам. Передача, ведение, бросок — всё отточено до совершенства.
Он был самым высоким парнем на площадке и самым ослепительным.
Даже Чжао Нуаньчэн покраснела, её голова закружилась от этого напора юношеской энергии.
Серебряные волосы сияли на солнце, брови и глаза выражали дикую свободу.
Он совершил мощный данк, обвёл взглядом весь зал, но на его лице не мелькнуло даже тени улыбки. Взрыв восторга оглушал, но он поднял руку, показывая жест «пауза», и сказал судье:
— Смените меня.
.jpg)
.jpg)
0 Комментарии