— Слепая? — с недоверием переспросил Хэ Цзюньмин. — Да ещё и в форме седьмой школы.
Цзян Жэнь жевал жвачку, глядя, как та девчонка идёт на ощупь, спотыкаясь и явно не зная дороги. Выглядела она жалко и растерянно. Похоже, ученица не ориентировалась в расположении этой профшколы и постепенно исчезла из их поля зрения.
Через пару минут Хэ Цзюньмин уже забыл о ней. Вспомнив кое-что, он усмехнулся двусмысленно:
— Ты помнишь ту девчонку, что сейчас играла на фортепиано? Она так уверенно подошла и сказала, что хочет подружиться.
— Понравилась? Так поиграй с ней, чего уж там.
Хэ Цзюньмин пожал плечами:
— Так ведь она к тебе подошла, брат Жэнь. Это вообще нормально так говорить?
Цзян Жэнь вспомнил тот мимолётный взгляд со сцены:
— Ладно, пусть подходит.
Шу Лань с блестящими глазами подошла ближе. Завидев Цзян Жэня, она покраснела и сказала:
— Цзян Жэнь, привет...
Белую шляпку она держала в руках. Лицо её было накрашено аккуратно, да и внешность у неё была вполне приятная. Цзян Жэнь лениво взглянул на неё и лениво бросил:
— Влюбилась?
Шу Лань не ожидала такой прямоты. Она мгновенно покраснела, её сердце забилось, но она сдержалась, стараясь не отступать от образа утончённой девушки:
— Цзян Жэнь, мне просто кажется, ты очень талантливый...
Цзян рассмеялся:
— А ну расскажи мне, какого хрена я талантливый?
Шу Лань не успела ответить, как он уже закурил:
— В драках талант? В курении? Или в том, что пару дней назад вломил учителю так, что тот в больнице?
Шу Лань побледнела:
— Я уверена, тут какая-то ошибка. Ты ведь не такой...
Цзян закинул ногу на ногу и продолжил:
— А ты результаты моего обследования видела? Диагноз “агрессивное расстройство” — тебе это о чём-то говорит?
Шу Лань и понятия не имела об этом. Она только знала, что у него характер — не сахар, но чтобы болезнь... Лицо её сменяло выражения, пока она наконец не сказала с решимостью:
— Мне всё равно!
Цзян стряхнул пепел, его голос стал насмешливым:
— Совсем с деньгами туго, да? А мне не всё равно. Ты слишком страшная. Хотя бы выглядела как Шэнь Юйцин из вашей седьмой школы. Не заметила, что я над тобой издеваюсь? Проваливай.
Шэнь Юйцин — школьная красавица, сейчас учится во втором классе старшей ступени.
Поговаривали, что она нынешняя девушка Цзян Жэня, хотя многие в это не верили. Впрочем, даже если и так — что в этом нового? Одних сменяют другие, и так было всегда.
Шу Лань, униженная и выдворенная, знала, что с таким, как Цзян Жэнь, спорить опасно, поэтому промолчала.
Однако злость в ней осталась, и она невольно переложила вину на Мэн Тин. Если бы не та, если бы не сбилась...
Однако тут же она вспомнила сказанное ранее: «даже красивее, чем Шэнь Юйцин...» — и на миг застыла в изумлении.
Она знала, кто красивее Шэнь Юйцин. Это была Мэн Тин. Та особенная, врождённая красота, пронизывающая до глубины души, с годами будто бы погасла и тихо спряталась в тень из-за травмы глаз.
С самого детства Мэн Тин была в центре внимания. Шу Лань до сих пор помнила свою первую встречу с ней — десятилетней, безупречно прекрасной. Чистая, как родниковая вода, будто создана для того, чтобы у других возникало чувство неполноценности.
Мэн Тин напоминала хрупкий хрустальный подарок, к которому хочется прикоснуться, но страшно разбить.
Шу Лань сжала зубы. С одной стороны, она думала: «Разве Шэнь Юйцин может сравниться с Мэн Тин?» С другой — с облегчением понимала: «Слава богу, Цзян Жэнь не знал Мэн Тин».
Мэн Тин вышла за ворота профшколы Лицая. Соседняя Седьмая школа уже закончила занятия.
Эти две школы стояли рядом. Слева — государственная Седьмая, престижная, с образцовыми учениками. Справа — частная Лицая, хаотично управляемая, но полная мажоров. Прямо рай для избалованных отпрысков.
С момента основания между школами тлела вражда. Ученики седьмой презирали лицайцев за необразованность и лень, те в ответ насмехались над чужой бедностью и мнимым благородством.
Мэн Тин подняла взгляд на электронное табло у входа в Лицай.
Каждый год на нём крутились важные объявления. Красные строки ползли по чёрному экрану:
Выступление знаменитого профессора Чжан Хуна из университета B. Приглашаются все желающие. Место проведения...
Вдруг глаз пронзила острая боль, но она даже не моргнула, так как не желала упустить ни слова.
0 Комментарии