Она была...
Как солнечный луч, преломленный сквозь воду: слишком яркая, чтобы смотреть прямо, слишком хрупкая, чтобы дотронуться. Он — из техникума. Она — словно с другой звезды. И рядом с ней даже молчать казалось дерзостью.
Он шёл рядом, без лишних слов. Просто рядом. И вдруг тихо, будто неуверенно, Цзян Жэнь сказал:
— Не плачь, хорошо? Я не пугаю. Честно. Просто… хотел подняться с тобой. Я уже был здесь. Ночью. Гора красивая.
Он не врал. Прошлой ночью Цзян Жэнь действительно один поднялся на вершину Вангу. Зачем — не знал. Просто не мог иначе. Словно тело само искало высоту, пока внутри всё не остынет, пока кровь не перестанет кипеть.
— Лесник сказал, есть тропа в обход.
Я понимаю, ты не хочешь, чтобы тебя видели рядом с таким, как я. Пойдём в обход. Никто не узнает.
В его голосе не было ни угроз, ни наигранности, а только странная, честная простота.
Мэн Тин помолчала, а потом тихо кивнула. Они пошли. Медленно, шаг в шаг.
Тишина между ними не была тяжёлой — она просто… была.
Цзян Жэнь молча взял её рюкзак и закинул себе на плечо. Куртку он ещё до этого швырнул Хэ Цзюньмину.
Она и правда еле держалась на ногах. Он слышал, как сбивалось её дыхание, поэтому остановился и присел со словами:
— Давай понесу.
— Не надо! — испуганно замахала руками Мэн Тин.
Он усмехнулся и заглянул в её глаза:
— Чего боишься?
Если парень относится к девушке по-доброму — значит, нравится она ему. Хочет быть рядом, чтобы она заметила.
— Ну, дай мне шанс, а, Мэн Тин?
Такие слова она уже слышала, но никогда от кого-то столь… дерзкого и бесстыдного.
Её щёки вспыхнули.
— Перестань. Не говори такое...
— А что именно не говорить? — он хитро прищурился, в его голосе звучала насмешка, как щепотка перца в чае.
Она отвернулась, не в силах ответить. Он знал, что с таким темпом она до вершины не доберётся.
Цзян Жэнь протянул ей рюкзак и сказал:
— Выбирай. Обнимай — или я сам решу.
«Может, лучше прибить тебя прямо тут?» — подумала она.
Впрочем, она и не собиралась дойти до вершины. Ни в прошлой жизни Мэн Тин не дошла, ни сейчас не собиралась. И не жалела.
Он нахмурился. Подчёркнутая углом чёлка делала взгляд ещё резче.
Цзян Жэнь сделал шаг — и она испугалась.
— На спину… — прошептала Мэн Тин.
Её голос был такой тихий, такой трепетный, будто дотронулся до самой души.
Он глухо рассмеялся:
— Вот так и надо.
Когда её руки обвились вокруг его шеи, сердце у него ударило так сильно, что, казалось, грудь дрожала от каждого толчка.
Она была лёгкая. Тёплая. Мэн Тин пахла, как весеннее и свежее утро. Даже пот её ощущался так, будто был… светом. Не то что его друзья, от которых уже через пару километров несло, как из спортивного зала после урагана.
Мэн Тин старалась держаться едва-едва, словно не хотела быть ближе.
Он шагал легко и уверенно, будто нёс не человека с рюкзаком, а лёгкое облако.
Она не знала, что такое влюбиться даже в прежней жизни. Мэн Тин умерла рано, не дожив до выпуска. А теперь… ей было и неловко, и больно, и стыдно за саму себя.
Цзян Жэнь уловил, как она отвела взгляд, как будто старалась стать меньше.
Он фыркнул:
— Что, воняю?
Она не ответила и только сжалась.
— Красился недавно, — сказал он. — Запах немного держится. Пройдёт.
Хотя на самом деле он ничем не пах. Он горел. Энергией. Грубым теплом. Беспокойной одержимостью, как костёр, у которого нет выхода.
Он казался ей опасным. Совершенно не её тип. Однако именно он нёс её, не жалуясь и не сбавляя темп.
Вокруг — осенняя тишина. Лёгкие щелчки насекомых. Хрустящая прохлада на губах.
Когда он вспотел, тонкая футболка прилипла к его телу, обрисовав каждую линию.
Дорога оказалась длиннее, чем она думала. К моменту, когда они добрались до вершины, было уже час дня.
На самом пике — огромное дерево, старое, как сама гора. Чтобы обнять его, понадобились бы трое. Вокруг — сотни красных флажков, шелестящих на ветру.
Никто больше не поднялся.
Никто.
Только он.
Цзян Жэнь. С ней на спине.
Он осторожно поставил её у подножия дерева, переводя дыхание и с улыбкой сказал:
— Эй… У меня воды с собой нет. Дашь глоток?
.jpg)
.jpg)
0 Комментарии