С Цзинь Чанань ― Глава 127

Как и ожидалось, городские ворота были заперты. Десятидневный режим строгого контроля не позволял никому ни покинуть столицу, ни войти в неё. Посол Западных племён оказался под негласным арестом, а его отъезд был отложен на неопределённый срок.

Раз за разом он подавал прошения о разрешении на выезд, но они исчезали бесследно, словно камень, брошенный в воду.

Тем временем на севере напряжение стремительно нарастало. В Западных племенах спешно собирали войска, и война, которая не разразилась минувшей зимой, казалось, вот-вот вспыхнет теперь, на пороге лета.

В то время как внешняя угроза становилась всё ощутимее, в самом городе поиски Цзинь Аня оставались безрезультатными.

Наконец, Сыма Ян приказал открыть ворота и отпустить посла.

Однако едва тот покинул пределы столицы, как вокруг него сомкнулось плотное кольцо цзиньских воинов. Всякий шаг контролировался, и не было ни единого шанса, что он сможет тайно вывезти кого-то с собой.

Ли Шуан не раз вызывали на допрос в Запретный павильон (ведомство, занимающееся внутренними расследованиями).

Те, кто её допрашивали, все как один принадлежали к кругу доверенных людей нынешнего министра.

Этот человек, Цзи Хэ, когда-то был опорой третьего принца. Он поддерживал его в борьбе за престол. Будучи дядей принца по материнской линии, он вложил в это все свои силы. Однако после того, как на трон взошёл Сыма Ян, его племянник был отправлен под домашний арест в Северные горы, где должен был провести остаток жизни, почитая память почившего Императора.

Самого же Цзи Хэ не тронули. Его влияние в придворных кругах было слишком глубоким, чтобы его можно было просто устранить.

Однако все понимали: он остался не потому, что удержался сам, а потому, что Сыма Ян позволил ему остаться.

Теперь, когда Император правил страной, его власть зиждилась на поддержке Великого генерала, который не только возвёл его на трон, но и продолжал удерживать баланс среди знати. Его жена, его союзники — все они были связаны с генералом. За глаза его даже называли «Генерал-король», намекая, что его влияние затмевает даже самого Императора.

Сыма Ян понимал, что ему необходим противовес.

Пока среди сановников сохранялось равновесие, пока министр мог уравновешивать власть генерала, Император имел возможность выстраивать свою собственную опору. Сколько ещё продлится это хрупкое равновесие, зависело лишь от того, насколько искусно Сыма Ян будет вести свою игру.

И вот теперь влияние Цзи Хэ проявилось во всей полноте. Люди его клана методично допрашивали Ли Шуан. Они не давали ей покоя сутками, снова и снова повторяя одни и те же вопросы:

— Как он выглядел? Когда вы видели его в последний раз? С кем он поддерживал связь?

Ли Шуан была знакома с такими методами. Она не раз сама наблюдала, как её подчинённые точно так же ломали чужие судьбы. Она отвечала ровно столько, сколько требовалось. Половина правды, половина лжи. Ни одной несостыковки, ни одной погрешности.

В её версии она была лишь солдатом, вернувшим долг случайному человеку, который когда-то помог ей. Не знала, кто он. Не знала, откуда он пришёл. И уж тем более не имела понятия, почему теперь его ищут.

Она могла лишь описать его лицо, силу и то, что он когда-то спас её.

 

Вернуться к оглавлению