С Цзинь Чанань ― Глава 87

Он небрежно отложил в сторону документы, поднялся и, обойдя стол, подошёл ближе. На его губах появилась лёгкая, почти неуловимая улыбка.

— Я думал, ты больше не вернёшься.

Он протянул руку, собираясь взять её за локоть.

Однако Ли Шуан опустила взгляд, бесшумно отступила на шаг назад и, не колеблясь, опустилась на одно колено, выполнив безупречный воинский поклон.

— Ваше Величество.

Его рука замерла в воздухе.

— Ли Шуан осмеливается просить об одной милости.

Эти слова напомнили Сыма Яну их последний разговор. Тогда, в сырых каменных гротах, окружённых болотами, он дал ей обещание: если она выберется живой, он исполнит любое её желание.

Хочет ли она выйти за него — или же предпочитает уйти от него навсегда — он дал ей право выбора. Это был его способ отплатить за спасённую жизнь, а вместе с тем — скрытое в глубине души чувство вины.

Теперь, едва встретившись с ним, Ли Шуан сразу заговорила об этом обещании…

Она хочет уйти?

Сыма Ян молча смотрел на неё, прежде чем наконец спросил:

— Чего ты хочешь?

— Прошу позволить мне возглавить пятьдесят тысяч солдат для похода на Южный Чанчжан.

— Поход на Южный Чанчжан? — он прищурился. Такой просьбы он точно не ожидал. — С какой целью?

Ли Шуан подняла на него взгляд, спокойный, уверенный, но без тени высокомерия.

— Я хочу спасти одного человека.

Она сделала короткую паузу, а затем продолжила:

— Он пожертвовал собой, чтобы защитить лагерь Чанфэн и спасти Лучэнь во время осады.

Она задержала дыхание и, чуть поколебавшись, добавила:

— Он также спас меня, когда я была на грани гибели.

— Красноглазый воин? — Сыма Ян прервал её.

— Да, — без колебаний ответила Ли Шуан.

Сыма Ян ненадолго замолчал, а затем спросил:

— Ты знаешь, кто он?

— Нет.

— Его имя?

— Не знаю.

Он удивлённо посмотрел на неё, словно перед ним стоял совсем другой человек.

— Ты проделала весь этот путь из пограничных земель в столицу только ради этой просьбы?

— Да, — Ли Шуан опустила голову. — Я понимаю, что просить войско — это безрассудно, но у меня нет другого выхода.

В зале воцарилась тишина.

Сыма Ян знал Ли Шуан, а значит, понимал, что за её молчанием скрывается непреклонность.

Она не просила у него позволения уйти из столицы, не говорила прямо о желании покинуть его. Однако сама её просьба вызывала в его сердце ещё большую тревогу, чем если бы она просто попросила свободы.

Ли Шуан, которую он знал прежде, всегда действовала ради государства, семьи, военной славы или собственного будущего.

Но теперь…

Она была готова отдать всё, что у неё есть, ради одного человека. Ради того, чьего имени она даже не знала.

— Шуан-эр, не буду лукавить. Если я позволю тебе взять пятьдесят тысяч солдат и без причины выступить в поход на Южный Чанчжан, как мне сохранить равновесие в придворной политике?..

— Я не смею ставить Ваше Величество в затруднительное положение, — спокойно ответила она. — Южный Чанчжан давно стал рассадником хаоса. Там уже много лет хозяйничают последователи школы тёмных практик, которые угнетают местное население и действуют как разбойники. Они подобны злокачественной опухоли, которую необходимо выжечь дотла.

Ли Шуан умела находить предлог. Война — это всегда искусство обмана, и если говорить о нём, она ничуть не уступала столичным сановникам с их политическими интригами.

Ли Шуан привела причину, а затем добавила:

— Очищение Южного Чанчжана станет подарком генеральского двора Его Величеству. После завершения кампании я сложу полномочия и передам пятьдесят тысяч солдат, а также гарнизоны Лучэня и Чанфэна под контроль двора. У меня не будет ни армейского чина, ни командования. Я останусь лишь невестой из генеральского дома.

Невестой с боевой славой.

За кого она выйдет замуж, решит уже не генерал, а только Император.

Слова Ли Шуан на первый взгляд звучали безупречно, но стоило вдуматься, и становилось ясно: это был и намёк, и тонкий вызов.

Она предлагает свою армию в обмен на пятьдесят тысяч воинов. Если он согласится — она передаст командование. А если нет? Тогда сдаст ли она армию добровольно? И будет ли в генеральском доме невеста, которой может распоряжаться человек на троне?

Сыма Ян пристально посмотрел ей в глаза. Её взгляд был глубоким и чёрным, как смола.

Затем на его губах появилась лёгкая, едва заметная улыбка.

— Хорошо.

Он понял. Этого было достаточно.

Сыма Ян любил Ли Шуан.

Они вместе росли, их связывала не только юношеская привязанность, но и взаимные долги жизни и смерти.

Тем не менее он был Императором, а она — его подданной. Её семья служила ему. Её меч — работал на его державу. А между ними текли скрытые течения, шла негласная игра интересов и власти.

Сыма Ян вернулся к столу, взял кисть, но перед тем, как коснуться бумаги, вновь взглянул на неё.

Она стояла перед ним, одетая в алый плащ поверх серебристых доспехов. Долгий путь наложил на неё следы усталости и растрепал пряди волос. Однако осанка её оставалась прямой, как стебель зелёного бамбука, всегда стойкого, всегда несгибаемого.

— Шуан-эр, — тихо сказал он, выведя на бумаге приказ. — Надеюсь, ты не пожалеешь об этом.

Ответом ему был лишь ровный, безукоризненный поклон.

Она склонилась на колени, приложила руки к груди, а затем подняла их над головой в знак покорности.

— Слушаюсь.

Приказ был отдан.

Ли Шуан получила пятьдесят тысяч солдат и назначила дату похода на Южный Чанчжан для уничтожения секты тёмных практик.

Столичная знать была потрясена. Это решение явилось столь неожиданным, что породило бурю слухов и догадок.

Однако Ли Шуан не отвечала на них. Она приняла приказ, собрала войско и двинулась на юг. На этот раз она не шла на войну. Она шла спасать человека.

 

Вернуться к оглавлению