Мужчина начал ходить взад-вперёд по тесному пространству. Цепи гремели о каменный пол, издавая резкие, раздражающие звуки. Красный оттенок окончательно исчез из его глаз, а огненные узоры, покрывавшие кожу, медленно стянулись к груди.
На его пальцах ещё оставался слабый след её запаха.
Он поднял руку — несколько длинных волосков запутались между пальцами, будто ещё хранили остаточное тепло её тела.
Это странное ощущение вызывало у него что-то похожее на ностальгию. Он хотел увидеть её снова. Хотел находиться рядом.
Цзинь Ань продолжал беспокойно шагать по каменной клетке, вытягивая шею и пытаясь хоть что-то разглядеть через решётку. Он уже ничего не видел, но всё ещё мог ощущать её запах. Она была рядом. Совсем близко. Её не забрали далеко.
Он сжал найденные волосы и упрямо вглядывался в решётку. Теперь в его взгляде не было прежнего бешенства — в нём читалось нечто другое: настойчивое ожидание, отчаяние, едва ли не мольба.
Он был похож на запертого в клетке зверя. Или… на преданного пса, разлучённого со своим хозяином.
Но что он сделал? Кого он ранил?
Никто не давал ответов. Единственное, что он знал — в груди странно ныло, а дыхание становилось тяжёлым.
Кто она? Жива ли она?..
* * *
— Не слишком хорошо, — прозвучал хриплый голос.
Морщинистая рука осторожно коснулась шеи Ли Шуан.
Старуха-целительница пристально осмотрела повреждённые позвонки. Поддержав девушку за голову, она резко надавила.
Раздался глухой хруст.
Ли Шуан тихо застонала, едва сдержав крик.
— Принесите деревянные пластины, — негромко велела целительница. — Придётся зафиксировать на два-три месяца. Кости повреждены сильно. Говорить будет тяжело.
У Инь чуть расслабил плечи.
— Главное, что она жива.
Старушка скользнула по нему насмешливым взглядом.
— Разве не ты говорил, что стоит этой девчонке появиться, и Юйский шелкопряд успокоится? — проворчала она. — Так какого же черта она сама в таком состоянии оказалась?
Целительница лениво махнула рукой в сторону. Там, на деревянных лежанках, стонали и кряхтели раненые. Старушка фыркнула и пробормотала:
— Бестолковые щенки.
У Инь невольно усмехнулся.
— Бабушка, ну разве можно меня в этом винить? — пожал он плечами. Затем он посмотрел на Ли Шуан, потом — в сторону выхода из хижины. — Говорят, в подземелье теперь тишина. Надо бы привести генерала. От неё есть толк. Она только что произнесла его имя — и он тут же успокоился. Думаю, полностью обуздать шелкопряда — лишь вопрос времени.
Ли Шуан лежала на грубой деревянной койке и слушала их разговор. Горло пекло, говорить она не могла, но разум работал чётко. Однако мысли её шли в ином направлении, нежели расчёты У Иня.
Она снова и снова прокручивала в голове произошедшее. Единственное, что она ясно помнила, — это мгновение, когда Цзинь Ань услышал своё имя. В его взгляде что-то дрогнуло, словно натянутая струна.
Она закрыла глаза и собрала воедино обрывки воспоминаний о событиях в северных степях. Теперь всё становилось предельно ясным. Только так можно было объяснить все странности, связанные с этим таинственным человеком.
Она глубоко вдохнула, с трудом сдерживая болезненные ощущения. Ли Шуан не могла не признать — осознание правды обрушилось на неё как удар грома.
Однако если задуматься… Что волновало её больше всего?
Совсем не то, почему Цзинь Ань скрывал от неё свою истинную природу.
Её это не удивляло. Она понимала его, осознавала его тревоги. Возможно, он и сам не знал, почему его тело такое странное. Он молчал, потому что не мог объяснить, потому что боялся. Боялся, что его сочтут чудовищем. Или… что она оттолкнёт его.
Однако то, что действительно не давало ей покоя…
Сколько раз за всё это время, находясь в северных степях, она засыпала, обнимая его?
Она… так вот что это было.
Те ночи, когда ей казалось, будто кто-то обнимает её во сне… Это был не сон.
Ли Шуан медленно выдохнула.
Длинный, усталый вздох.
Оказалось, этот молчаливый пройдоха бессовестно воспользовался её доверием и обнимал её во сне раз за разом… а она даже не подозревала!
0 Комментарии