Потоки дождя, смешанные с молниями и громом, обрушились на мир, словно охотясь на всё живое. Огромные капли, гонимые яростным штормом, врывались в окна, как острые мечи, и неустанно барабанили по крыше горной гостиницы, звуча так же густо, как лопающиеся бобы.
Несколько больших свечей, толщиной с детскую руку, стояли в углах комнаты, дрожа и мерцая под холодным убийственным дыханием ливня. В этом мерцающем свете капли пота на квадратном лице Гэ Юньфэя блестели, то ярко, то тускло. Свет также отражался от сверкающих клинков трёх мужчин в чёрном, стоящих перед ним.
Руки Гэ Юньфэя побелели от напряжения, с которым он сжимал свои короткие клинки.
— Раз вы скрываете свои лица, какие у вас претензии к нашему поместью Синьюнь?
— Оставь свои вещи, и мы пощадим твою жизнь, — раздался холодный голос, который, казалось, подавлял даже рев ветра и дождя.
— Эти вещи принадлежат поместью Синьюнь и не имеют к вам никакого отношения. Почему вы настаиваете на их захвате? Не боитесь ли вы нарушить гармонию в мире боевых искусств?
— Оставь свои вещи, и мы пощадим твою жизнь, — повторил тот же ледяной голос.
— Кто вы такие? Даже осмеливаетесь грабить поместье Синьюнь — это уж слишком! — не выдержал здоровяк Чжао Дахай, стоящий рядом с Гэ Юньфэем. Он встряхнул свой широкий меч и закричал сердито.
Внезапно по небу прокатился раскат грома, сотрясая стены гостиницы, и из них посыпалась пыль и обломки. Как будто в такт с громом, вспышка клинка прорезала летящую пыль, и брызги крови разлетелись во все стороны. Голова Чжао Дахая отлетела на несколько ярдов, заставив тех, кто прятался в углах, вскрикнуть в унисон.
Голова Чжао Дахая закатилась в угол комнаты, остановившись рядом с парой изящных оленьих сапог. Из-за этих сапог высунулась большая квадратная собачья голова. Её большой чёрный нос принюхивался к окровавленной голове.
Вдруг раздался резкий голос:
— Сан-эр! Если посмеешь нюхать эту гадость, я тебя до смерти отлуплю!
Владелец оленьих сапог поднял ногу и пнул собаку.
Люди в гостинице только что были напуганы до смерти быстрыми клинками трёх мужчин в чёрном. Теперь этот ясный голос прорезал тишину, и все повернулись, чтобы посмотреть на того, кто говорил.
Чёрные волосы, собранные в пучок и перевязанные шёлковой лентой. На круглом лице пара ярких чёрных глаз. Тонкие губы намекали на природную сообразительность, и когда он говорил, обнажались белые зубы, похожие на кроличьи. Он был одет в короткий жёлтый жакет, с крупной жемчужиной на воротнике, и сидел непринуждённо за длинным столом в углу комнаты, небрежно скрестив ноги.
Большая собака с блестящей жёлтой шерстью стояла на страже рядом с молодым человеком.
Заметив взгляды всех в комнате, юноша закатил глаза.
— Чего уставились? Там драка и убийства — разве это не интереснее, чем я?!
Кровь стекала по лицу Гэ Юньфэя. Рядом с ним лежало тело Чжао Дахая, из шеи которого продолжала течь кровь. Холод пробежал по спине Гэ Юньфэя. Он не знал, каковы его шансы на победу.
— Оставь свои вещи, и мы пощадим твою жизнь.
Три клинка приблизились ещё шаг вперёд.
Гэ Юньфэй невольно отступил. Его подчинённые тоже начали пятиться назад. Молодой человек в жёлтом внимательно наблюдал за всеми. Он заметил, что Гэ Юньфэй всё ещё крепко держал свои короткие клинки, но на спине у него был синий тканевый свёрток. Предмет, который искали нападавшие, наверняка находился в этом свёртке.
Его дюжина подчинённых, каждый с оружием в руках, двигались слаженно, как закалённые в боях воины. Однако среди сверкающих клинков и мечей был ребёнок. На вид ему было лет двенадцать-тринадцать, худой и слабый, в зелёной одежде. Лицо его было покрыто веснушками, и он прятался за группой. Однако, он был сейчас невероятно бледным, и при мерцающем свете огня казался почти безжизненным, что делало веснушки ещё более заметными.
0 Комментарии