Чжун Сюн посмотрел на него и покачал головой:
— Семья Дин стала первой в мире благодаря своему уникальному навыку «Кровавые крылья, журавль в небесах». За сто лет никто не смог его преодолеть. Я хоть и под контролем Чжань Чжао, но если его сила Журавля не ослабнет, я не смогу освободиться.
Лидер Железной Гвардии нахмурился:
— Значит, хозяин будет под его контролем до конца?
Чжун Сюн улыбнулся. Ветер развевал его одежду, и он медленно сказал:
— Я не буду ждать долго.
Его слова прервал крик Мо Дао:
— Чжун Чжайчжун, даже если ты под контролем Журавля, как твои люди могут стоять в стороне? Если это испортит дело вана и Чжань Чжао сбежит, как ты объяснишь это Сяньян-вану?
Этот гордый даос не хотел просить о помощи, но не выдержал. Лидер железной гвардии, полный гнева, посмотрел на Чжун Сюна, но не осмелился высказаться. Он сдержал свои слова, но его люди уже крепко сжимали мечи, готовые к бою.
Они не могли не злиться. Старейшина культа Шужо не понимал ситуации. Железная гвардия, следовавшая за Чжун Сюном, была закалена в боях и не могла позволить странному даосу оскорблять их уважаемого хозяина.
Чжун Сюн стоял спокойно, словно не слышал слов Мо Дао. На солнце его лицо было спокойным, как будто он не был под контролем Чжань Чжао. Его голос был тихим и мелодичным:
— Железная гвардия, слушайте приказ: люди с горы Цзюнь всегда были передовым отрядом вана. В наших приказах сказано, что за убийство невинных полагается смерть, ради великого дела Сяньян-вана. Без золотого знака Сяньян-вана, ни его гвардия, ни командующий Цзиньшитана не имеют права приказывать людям с горы Цзюнь. Железная Гвардия не вмешивается в дела гвардии вана!
За его спиной железная гвардия подняла шум, но никто не осмелился ослушаться.
— «Есть!» — прозвучало, и в тот же миг даже бурный поток реки и плач стариков и детей затихли.
Лицо Мо Дао стало подобно камню. В его глазах, казалось, горел огонь.
После короткой паузы он наконец заговорил. Говорил он медленно, ведь каждое слово было для него важно, каждое слово он должен был осмыслить.
— Значит, глава твёрдо решил посмотреть, на что способен Цзиньшитан?
Чжун Сюн, казалось, не смотрел на этого обычно молчаливого даоса с развевающейся бородой. Его взгляд был устремлён на бурные воды реки, а в голосе звучали нотки презрения и пренебрежения. Он как будто не отвечал на вопрос Мо Дао, а продолжал свою недосказанную мысль:
— Тем более, я уже был сдержан Журавлём Чжань Чжао, и вы вынуждены ему подчиняться. Перед ваном у меня будет своё мнение.
За его спиной снова раздалось громкое «Слушаюсь!» от железной гвардии.
В свете мечей и клинков взгляд Чжань Чжао стал странным. На мгновение их глаза встретились, но тут же оба отвернулись.
Почему этот враг, с которым только что сражались насмерть, открыто отказывается от возможности атаковать?
Неужели он действительно опасается Журавля Чжань Чжао? Если он всё же нападёт, сможет ли Чжань Чжао действительно его убить?
В этом мимолётном взгляде не было ли взаимопонимания и уважения между героями?
Кто в этом мире способен разгадать человеческие сердца?
Трое людей уже выбрались из опасного места. Они ещё не отошли от страха, как услышали голос Чжань Чжао. В его тоне звучала лёгкая тревога:
— Почему вы всё ещё здесь?
С последним словом он уже оказался позади них!
Он оказался перед Мо Дао. Разведя руки, он освободил длинный меч, который был обёрнут в знамя!
С его прыжком меч засверкал, как молния, его движения были быстры и непредсказуемы. Правой рукой он ловко удерживал Мо Дао и стражу Сяньян-вана, а левой рукой, держа знамя, раз за разом проникал в ряды врага.
В глазах Чжун Сюна, отражающих мечи, появилась искра волнения.
Среди мелькающих теней ещё одна старушка оказалась за пределами вражеского строя, и хотя её падение было громким, она не пострадала.
Чжун Сюн заметил, что ребёнок, молодая женщина и старик рядом с ним не двинулись с места.
Ребёнок и женщина только что перевели дух, но, обменявшись взглядами, покачали головами. Возможно, в их сердцах было желание немедленно покинуть это опасное место, опираясь друг на друга, но их глаза были устремлены на старика, лежащего на земле.
Старик, похоже, был сильно ранен, он попытался подняться, но не смог.
Они были слишком слабы, чтобы поднять раненого старца.
Они ждали! Ждали, когда старик сможет встать.
Чжун Сюн, глядя на оборванного ребёнка, вздохнул.
— На твоём месте я бы уже ушёл отсюда.
Ребёнок испуганно смотрел на него, не понимая, друг он или враг.
Его улыбка была доброй, его вид внушал уважение, его голос был низким, но приятным. Этого было достаточно, чтобы снять настороженность ребёнка.
Малыш тихо сказал:
— Я не могу уйти.
Чжун Сюн спросил:
— Почему ты не можешь уйти?
.jpg)
0 Комментарии