Облака сгущались. Бледное солнце, скрывающееся за облаками, неумолимо двигалось на запад. Сидя босиком на носу лодки, Сюэ Лаогэнь молча плел флаг. Его огрубевшие от работы руки, покрытые мозолями от весла, с удивительной ловкостью управлялись с ветхим полотном.
Он склонил голову, наблюдая за тем, как веревка в его руках извивается, словно змея, и вдруг почувствовал невыразимую тошноту. Кровавая битва закончилась, войска Сяньян-вана ушли, но почему события утра все еще, как кошмар, преследуют его, словно ядовитая змея?
Он испытывал страх без видимой причины и не знал, пробудится ли когда-нибудь от этого кошмара. Мужчина не хотел так быстро возвращаться к переправе, но дома его ждали дети, нуждающиеся в еде, которую он добывал, перевозя людей и ловя рыбу.
Сюэ Лаогэнь понимал, что вскоре и другие жители городка, как и он, вернутся. Возможно, не потребуется много времени, чтобы жизнь вернулась в прежнее русло. Даже флаги у переправы снова будут развеваться. И всё же сколько времени пройдет, прежде чем каждый в этом маленьком городке у западного моста забудет о случившемся?
Река неумолимо несет свои воды, и сколько времени должно пройти, чтобы сегодняшний день стал прошлым, а прошлое исчезло, как дым?
Сюэ Лаогэнь смотрел на свои бронзовые руки и на мгновение пожелал быть слепым.
«Если бы я был слеп, разве я бы не видел всего этого кровавого ужаса?»
Вдруг он почувствовал, что кто-то наблюдает за его руками. Сюэ Лаогэнь ощутил холодок. Его работа замедлилась.
Это были очень красивые глаза.
Глаза, которые должны были быть полны живой чистоты, сейчас казались мертвыми. Они принадлежали юноше в желтой одежде. У него было красивое лицо, с большими глазами и слегка блестящими кроличьими зубами.
За все годы работы на переправе у Западного моста Сюэ Лаогэнь не встречал более яркого лица.
Это лицо должно было быть беззаботным, гордым и радостным, но сейчас оно было изможденным и печальным. Юноша в желтом, словно появившись из ниоткуда, стоял у переправы, на месте недавней кровавой битвы.
Его глаза долго смотрели на людей в лодке, и он, поколебавшись, медленно подошел к Сюэ Лаогэню. Когда юноша приблизился, Сюэ Лаогэнь заметил, что его одежда, хоть и роскошная, была в беспорядке, а один рукав казался укороченным. Только жемчужина на его воротнике слегка блестела на солнце.
Взгляд Сюэ Лаогэня замер.
За десятилетия жизни и работы у воды он видел много богатств и роскоши, но никогда не встречал жемчужины такой чистоты.
Это не был жадный взгляд. Сюэ Лаогэнь был честным человеком. Это был взгляд фермера, любующегося зрелыми колосьями на своем поле.
Юноша в желтом заметил его взгляд. Осознав своё невнимательное любопытство, Сюэ Лаогэнь почувствовал дрожь и встал.
Тяжесть жизни согнула его спину, а на лице оставила следы времени и трудностей, научив его говорить только то, что хотят услышать гости, и то, что необходимо.
— Господин, вы хотите переправиться на другой берег?
Юноша в желтом медленно кивнул. Его голова, казалось, тоже была отягощена.
Сюэ Лаогэнь послушно отложил флаг и пошел за веслом, стоящим у берега. Еще одна работа означала, что вечером на столе будет больше хлеба и гуще суп.
Обернувшись, он увидел, что юноша уже сидит в лодке, но его рука была слегка поднята, и в ней он держал жемчужину, снятую с воротника.
Блеск жемчужины, чистый и невинный, сжал грудь Сюэ Лаогэня. Его губы шевелились, он не знал, что задумал этот странный юноша.
Заметив на озадаченный взгляд Сюэ Лаогэня, юноша в лодке медленно произнес:
— Если ты расскажешь мне, что здесь произошло сегодня, эта жемчужина будет твоей.
Сюэ Лаогэнь отступил на шаг. Его ноги дрожали. Он не мог понять, не снится ли ему это. Рассказать юноше все означало снова пережить сегодняшний кошмар. Он не хотел вспоминать его, но не рассказать — значило отказаться от богатства, которое избавило бы его от забот о будущем.
Волны реки отражали слабый, но ослепительный свет заходящего солнца. Сон, казалось, уходил, а человек уже был готов уйти.
Его губы дрожали. Юноша в лодке, казалось, не заботился ни о чем и не спешил. Его рука была тверда, а жемчужина в ней сияла ярче его глаз.
Он, казалось, не смотрел на Сюэ Лаогэня. Его глаза были устремлены на облака, медленно плывущие по небу.
Облака уходят, но всегда приходят новые. А люди?
Σ(￣。￣ﾉ) Asian Webnovels Σ(￣。￣ﾉ)
Когда ветер снова поднялся, небо потемнело. Неизвестно, собирался ли дождь или просто вечерело.
Черный плащ Шао Цзицзу был безжалостно подхвачен ветром. Его красивое лицо, как и мрачная погода, оставалось бесстрастным.
Скалы по обеим сторонам, казалось, нависали, готовые обрушиться. Мелкий дождь начал моросить из низких облаков над скалами.
Шао Цзицзу, казалось, не замечал этого. Он внимательно изучал находку на земле.
Рядом с ним стоял Дэн Чэ, молча держа над ним бамбуковый зонтик. За спиной Шао Цзицзу стояли солдаты, которые старались не издавать ни звука. Только Дэн Чэ мог говорить с ним.
Дэн Чэ опустил зонтик ниже и, даже если он и понизил голос, звучал громко.
— Если бы даос Мо и его люди поймали товарища Чжань Чжао, они бы уже давно сообщили нам. С полудня до этого времени ни слуху ни духу.
Шао Цзицзу выпрямился, не говоря ни слова, но в его глазах читалась глубокая задумчивость.
Дэн Чэ осторожно посмотрел на его лицо и продолжил:
— Это дело затянулось слишком долго. Раз уж Чжун Чжайчжун и его люди поймали Чжань Чжао, то можно было бы узнать у него, где находится список союзников Сяньян-вана.
Шао Цзицзу наконец покачал головой и произнёс:
— Надеяться, что Чжань Чжао заговорит, — слишком наивно. Даже если его жизнь висит на волоске, Чжун Чжайчжун и Мо Чжэньжэнь вряд ли смогут заставить его выдать местонахождение его товарища.
Дэн Чэ с досадой сказал:
— Если бы не Чжун Сюн, который мешал и бездействовал, битва у переправы не заняла бы столько времени, и мы бы не потеряли столько людей. Даже Мо Чжэньжэнь чуть не погиб. Если это дойдет до Сяньян-вана, Чжун Сюн найдет способ оправдаться.
Шао Цзицзу усмехнулся:
— Чжун Сюн всегда был высокомерен и, кроме Сяньян-вана, никого не ставил ни во что. Его железная гвардия из горы Цзюнь всегда соперничала с нашим Цзиньшитаном. Теперь, когда он проиграл Чжань Чжао, если бы он помог Мо Чжэньжэню, Цзиньшитан получил бы всю славу, а гора Цзюнь осталась бы в тени. Если бы так случилось, люди из горы Цзюнь всегда бы чувствовали себя ниже нас.
Дэн Чэ, заметив, что его начальник стал холоден, сначала не осмелился продолжить, но, поколебавшись, добавил:
— Я давно думал, что Чжун Сюн — человек с труднопостижимыми намерениями. Теперь, когда Мо Чжэньжэнь и его люди не нашли товарища Чжань Чжао, возможно, Чжун Сюн просто вводит нас в заблуждение, и у Чжань Чжао на самом деле нет никакого товарища.
Шао Цзицзу рассмеялся:
— Вот уж верно говорят, что ты думаешь не головой. Даром только носишь звание «Святая Рука, Божественный Вор». Ты повнимательнее взгляни на раны от мечей у этих людей — все они оставлены одним и тем же клинком. Но это — не меч Чжань Чжао, не его легендарный Чжань Лу. Значит, убил их кто-то другой. Эти воины Железной гвардии пришли сюда, чтобы схватить Чжань Чжао. Они выпустили сигнальную стрелу — стало быть, действительно напали на его след. Но если они мертвы, то убийца избавился от них именно ради Чжань Чжао. А если так, то, скорее всего, он его сообщник.
На лице у него промелькнуло замешательство, он добавил, уже тише:
— В этом прав и вождь Чжун. Если при обыске у Чжань Чжао не нашли заветного списка, то он должен быть у этого человека. Жаль только, что они ошиблись… в одном человеке.
— В ком же? — спросил Дэн Чэ.
Шао Цзицзу произнёс медленно, выговаривая каждое слово:
— Они ошиблись в Чжань Чжао.
Дэн Чэ почесал затылок. Он уже начал путаться. Спустя паузу мужчина спросил:
— Ошиблись в нём? Не пойму, к чему вы ведёте, господин Шао?
Шао Цзицзу пояснил:
— Когда они схватили Чжань Чжао, обыскали его, но так и не нашли списка. А это ясно говорит о том, что либо он спрятал его в надёжном тайнике, либо заранее отдал спутнику. Однако дело столь серьёзное, что Чжань Чжао ни за что не стал бы рисковать и прятать его где попало. Он спешил в столицу, чтобы передать список лично Императору. Значит, скорее всего, он доверил его своему спутнику.
На этом месте он выдохнул, его голос стал ещё сложнее, почти задумчивым:
— Когда они увидели Чжань Чжао, он уже был тяжело ранен. Потому и решили: если Чжань Чжао специально заманил их к переправе у Западного моста, то его спутник наверняка пошёл другим путём — прямо в столицу.
.jpg)
0 Комментарии