Звон осеннего дождя ― Глава 74. Мелодия Мулань. Часть 3

Теперь Дэн Чэ совсем сбился с толку — он не мог понять, откуда Шао Цзицзу вообще мог обо всём этом догадаться:

— Что же это за оружие, которое у него в руках?

Шао Цзицзу покачал головой и ответил:

— Я и сам не знаю, что это за меч, но одно знаю точно — на телах воинов железной гвардии, найденных в ущелье у горы Цзюнь, хоть раны и были смертельные, но… из них не вытекло ни капли крови. Будто лезвие вытянуло всю кровь из тела прежде, чем она успела пролиться. Оружие того, кто их убил, наверняка несёт в себе зловещую духовную силу. Меч Чжань Чжао — Чжань Лу — не способен оставлять такие следы.

Дэн Чэ уже совсем надломился в раздумьях и словно самому себе прошептал:

— Великое искусство лёгкости… загадочное оружие… Кто же этот человек?

Лицо Шао Цзицзу внезапно изменилось.

Он поднял голову и шагнул в дождь — в тонкую завесу капель, похожих на рассыпанные жемчужины. Дождь мгновенно намочил его с головы до ног.

«Неужели он… понял, что это за оружие?»

Он смотрел вдаль, и сквозь дождевую дымку, казалось, уже видел чей-то силуэт.

«Неужели он… понял, кто этот человек?»

Дэн Чэ смотрел ему вслед, в одинокую, гордую фигуру под дождём, и вдруг по телу прошёл холодок. Мгновенный озноб пробежал по спине. Его охватило мрачное предчувствие и он больше не мог вымолвить ни слова.

Наступила долгая, тяжёлая тишина.

И только за спиной, за их спинами, слышалось частое, тяжёлое дыхание императорской гвардии. Они сдерживали его как могли, но не могли скрыть до конца.

Первым молчание нарушил Шао Цзицзу.

Не оборачиваясь, он медленно спросил:

— В письме, что прислал Мо Чжэньжэнь с голубем… есть ли упоминание, где сейчас находится Чжань Чжао?

Дэн Чэ тихо ответил:

— В письме сказано: люди из Цзиньшитана и часть воинов с горы Цзюнь действуют по срочному приказу Сяньян-вана. С переправы у Западного моста они сменяли лишь коней, но не всадников. Так что, вероятно, сейчас они уже ведут его в Сяньян.

В голосе Шао Цзицзу уже звучала лёгкая грусть. Дождь и туман, стелющийся, как тонкая вуаль, казалось, были не в силах смыть накопленную в груди за многие дни гневную досаду.

— В итоге… всё же упустил его. Даже Чжун Сюн, человек с горделивым сердцем, не уставал его хвалить. А судя по поступкам последних дней, у него действительно блестящий ум. Если бы он не столкнулся с людьми Хань Шуя, ловушка у переправы моста вряд ли бы его сковала так легко. Думаю, он был, пожалуй, лучшим противником, что я встречал в своей жизни. Жаль только — мы дважды разминулись… И теперь уже, похоже, не суждено нам встретиться вновь.

Однако Дэн Чэ заговорил с твёрдой уверенностью:

— Неудивительно, что господин Шао так разочарован. Ведь даже неизвестно, придёт ли он в себя. Однако я убеждён: даже если бы он был совершенно здоров, в бою он всё равно уступил бы вам.

— О? — Шао Цзицзу вскинул бровь. — А на чём основана такая уверенность?

— Просто потому, что господин Шао уже прекрасно изучил его слабости. А его главная беда — в излишней привязанности…

Он не стал договаривать. И не было нужды — человек напротив уже всё понял.

Шао Цзицзу по-прежнему стоял спиной, но с лёгкой улыбкой произнёс:

— Не ожидал, что ты, оказывается, при всей своей грубоватости, умеешь видеть вглубь.

Однако в его смехе не было радости. Только сухая, вымученная пустота.

Дэн Чэ тоже тихо усмехнулся, а затем заговорил вновь:

— Только вот одно мне непонятно — что у Сяньян-вана на уме? Даже если Чжань Чжао выживет, его боевые силы, скорее всего, утрачены. Он теперь калека. Почему Сяньян-ван всё ещё держится за него?

Шао Цзицзу спокойно сказал:

— Эти причины, боюсь, не предназначены для посторонних ушей. Возможно, у Сяньян-вана есть собственный расчёт — не исключено.

Дэн Чэ вдруг хмыкнул и усмехнулся шире:

— Неужели Сяньян-ван оставил ему жизнь, чтобы вытянуть из него, куда делся тот самый список союзников? Странно всё это… Чжань Чжао ведь «Императорский кот», титул лично отданный ему самим государем. Неужели у него и вправду девять жизней? Он получил одно ранение за другим, да ещё применил приём «Журавль в небеса». Другой бы давно уже пал. А он всё ещё сражается, всё ещё держится…

У Шао Цзицзу кольнуло в груди. Он пробормотал:

— Если бы не Линлун Ми из усадьбы Линлун… откуда бы у него взялась такая сила…

Но фраза так и повисла в воздухе — он не стал её заканчивать.

 

Вернуться к оглавлению