Звон осеннего дождя ― Глава 80. Мелодия Мулань. Часть 9

Шао Цзицзу ответил:

— Линлун, всё, что я делал только из добрых побуждений. Да, в тот день во дворце я перегнул палку, но если бы я тебя не остановил… ты бы зашла слишком далеко, и последствия были бы необратимы. Я и сейчас сам вышел на поиски, чтобы найти тебя и всё объяснить.

Он с силой выдохнул, будто только так мог освободиться от накопившегося напряжения, и тихо добавил:

— Я знаю, ты злишься на меня. В глубине души всё потому, что я не посоветовался с тобой, когда попросил у Сяньян-вана ходатайства на императорский указ о браке. Но из-за этого ты действительно не должна сердиться на Сяньян-вана.

Он изо всех сил пытался сдерживать себя, но его голос всё равно звучал хрипло и сдавленно.

И разве это не означало, что его обычное спокойствие, его холодная выдержка были выжжены дотла огнём любви?

Это его тоска, его тревога, его душа, блуждающая во снах. Почему же, оказавшись перед любимой, даже такой человек, как он — прославленный гений, первый мастер при Сяньян-ване — вдруг оказывается таким же уязвимым, как и любой другой?

Хо Линлун и сама не заметила, как её сердце дрогнуло.

Однако её голос по-прежнему оставался твёрдым и сдержанным:

— Меня просто бесит, когда кто-то лезет к нам с высоты своей власти. Когда используют знамя закона, чтобы давить на нас, чтобы к нам в Линлуншань приходили с приказами и указами. Я-то что, я живу у себя, никого не трогаю. А он что,  Сяньян-ван, и теперь ему можно всё? Он может вмешиваться в мою судьбу, а я ему даже слова не могу сказать?

Она посмотрела прямо на Шао Цзицзу и продолжила:

— А ты… ты ещё смеешь здесь говорить спокойно, как будто всё это пустяки? Ты не считаешь, что зашёл слишком далеко? Да, Сяо Тан немного заносчив, но даже он не пошёл бы так низко, как ты, не стал бы прибегать к таким подлым уловкам!

Эти слова вонзились в него, как острое лезвие. Они резанули по коже и пробили сердце.

Шао Цзицзу выдохнул одно-единственное слово:

— Линлун!

И в этом слове было столько боли, столько невыносимой горечи, что Хо Линлун просто не смогла продолжить. Она замолчала.

Он стиснул зубы в тишине. На его лбу вздулись жилы, дрожащие от сдерживаемых чувств.

Он глубоко вдохнул и наконец медленно, с трудом, выговорил:

— Линлун… неужели ты до сих пор… не поняла, что ты в моём сердце?

Под закатным солнцем, посреди пустынной равнины, среди завывания немого ветра он всё же сказал это. Сколько же сил стоило ему вымолвить это признание.

Тело Хо Линлун вздрогнуло. Лицо её побледнело, как пепел, как будто из него ушла жизнь.

Под закатным солнцем, среди безмолвия и ветра она всё же услышала это.

Как же трудно было ей поверить в эти слова.

Она прикусила губу.

Девушка смотрела в землю прямо перед собой и только спустя долгое молчание едва слышно сказала:

— А когда ты мне это сказал? Когда ты хоть раз дал мне понять? Ты всегда молчал. Я что, должна была всё угадать сама? Как я могла знать, что ты хочешь меня, а не просто… приданое семьи Хо?

Шао Цзицзу нахмурился, его взгляд стал тяжёлым и серьёзным. В лучах закатного солнца она была прекрасна, как нефритовая статуэтка. Почему же они теперь словно чужие друг другу? Прошлая нежность, невинность и любовь казались унесёнными ветром. В его глазах читалась горечь, когда он сказал:

— В итоге ты всё равно мне не веришь.

Эти слова, как падающие лепестки, ранили её сердце, и она опустила голову, не в силах ответить.

Неужели она согласна с ним?

Шао Цзицзу посмотрел на неё и сказал:

— Линлун, ты умна, я не верю, что ты не понимаешь моих чувств. Ты просто упряма, но в глубине души ты знаешь правду. Я, Шао Цзицзу, всегда был честным человеком, и никогда не стремился к вашему семейному богатству.

Его взгляд стал острым, как лезвие, а голос — твёрдым, как камень. Это были его гордость и его достоинство, которые он не позволил оспаривать.

Услышав это, Хо Линлун вдруг подняла голову. Её взгляд встретился с его. В закатном свете их взгляды пересеклись, как звон металла, и этот звук был таким же алым, как закатное солнце.

Она засмеялась, её зубы блестели, как жемчуг.

— Это странно! Почему твои слова так похожи на слова Сяо Тана? Кто в мире не знает, что наш семейный артефакт, Линлунский глаз, может предсказывать будущее? Кто, кроме Сяо Чжао, не мечтает о нём? Ты хочешь сказать, что тебе это не нужно? Даже если тебе не нужно, разве твой господин не хочет его заполучить?

 

Вернуться к оглавлению