Blossom/Девять оттенков пурпура — Глава 104. Предложение о браке (часть 2)

Цуй Шисань остолбенел.

— Мстить? — Доу Чжао неторопливо пригубила чай и холодно сказала:

— Мне достаточно уговорить отца взять наложницу и родить от неё сына, а потом найти человека, чтобы совратить Доу Мин. И всё. Её конец. Зачем мне мстить?

— Т… Тогда… чего ты добиваешься? — Цуй Шисань вскочил, побелев.

Всё, что она сказала, было правдой.

Госпожа Ван так и не родила сына, и линия Западного дома оставалась слабой. Стоило Доу Чжао надавить через старшую госпожу или даже через госпожу Цуй, как Доу Шиюн возьмёт наложницу. Если та родит сына, передать его на воспитание старшей дочери, уважаемой и способной, — это будет вполне логично. Западный особняк теперь полностью в руках Доу Чжао, и уничтожить репутацию Доу Мин — дело нехитрое. Даже выдумывать ничего не надо...

Когда эти мысли пронеслись у него в голове, Цуй Шисань взглянул на лицо Доу Чжао, холодное, как иней, — и вдруг что-то осенило его.

— Ты… ты хочешь создать собственный род? — выпалил он в изумлении, но тут же замотал головой: — Нет, нет, это невозможно…

Цуй Шисань всегда отличался сообразительностью.

— Почему невозможно? — с усталой усмешкой спросила Доу Чжао.

— Потому что… потому что ты женщина, — выпалил он, не подумав.

— А госпожа Цуй разве не женщина? — мягко улыбнулась Доу Чжао. — И ничего, живёт вполне себе неплохо.

Цуй Шисань помрачнел, замолчал и, опустив взгляд, задумался. Постепенно в его сознании начала вырисовываться поразительно дерзкая мысль:

— Ты хочешь… выстроить позицию внутри семьи Доу, заставить их считаться с тобой?

— А хочешь пойти вместе со мной? — Доу Чжао не стала отвечать прямо, но в её улыбке слышалось приглашение. — Тогда и у семьи Цуй появится возможность воспитывать своих детей, и кто знает… может быть, через несколько десятков лет или столетие — вы станете новой семьёй Доу.

Глаза Цуй Шисаня вспыхнули. Спустя мгновение он решительно сказал:

— Я с тобой!

Доу Чжао одобрительно кивнула, голос её стал тихим:

— Главная задача в столице на этот раз — без лишнего шума наладить выдачу высокопроцентных ссуд…

Она изложила Цуй Шисаню суть плана.

По мере того как он слушал, взгляд его становился всё ярче, в глазах разгорался пламень. В конце концов он был охвачен настоящим восторгом.

— Четвёртая барышня, можешь на меня рассчитывать! — в первый раз в этой жизни он назвал её столь официально.

Доу Чжао сделала вид, что не заметила, и с улыбкой кивнула.

Цуй Шисань немного помедлил, а потом спросил:

— Но… почему ты не используешь эти методы против госпожи Ван?

Доу Чжао долго молчала, прежде чем сдержанно ответить:

— Потому что у человека должны быть принципы.

Цуй Шисань замолк. Посидев немного в тишине, он поднялся, низко поклонился и ушёл.

Доу Чжао осталась одна. Она сидела на большом кане у окна, неторопливо отпивая чай.

Ван Инсюэ, — думала она, — да, она поступила подло. И должна понести наказание. Если семья Ван не справится с этим сама — тогда справлюсь я. Но… не сейчас.

Дети… Сами по себе они вызывали у неё лишь боль, но не сожаление и не отчаяние.

В прошлой жизни Доу Мин причинила ей немало зла.

Но в этой — она ещё ничего не сделала.

Мстить за то, чего ещё не случилось — против её принципов.

Нет, она не солгала Цую Шисаню.

Доу Чжао отвернулась от окна.

За оконным стеклом несколько юных служанок лепили снеговика. Их беззаботный смех и радостные лица понемногу размягчили выражение на её лице.

В это время в сопровождении Сусин поспешно вошёл Чэнь Цюйшуй.

Доу Чжао удивлённо взглянула на них и кликнула ожидавшую за дверью служанку:

— Проведи господина Чэня и Сусин внутрь.

Та быстро отозвалась, и через несколько мгновений занавес приподнялся, пропуская внутрь Чэня Цюйшуя и Сусин.

Убедившись, что в комнате никого постороннего нет, Сусин молча снова опустила занавес и вышла, а Чэнь Цюйшуй с мрачным видом поклонился Доу Чжао.

— Что случилось? — лицо девушки стало серьёзным.

— Младший господин Хэ… Нет, вся семья Хэ официально сваталась к семье Доу! — Чэнь Цюйшуй глубоко вдохнул. — Пятый господин и ваш отец… дали согласие.

Доу Чжао побледнела:

— Уже обменялись восьми знаками? Когда это произошло? В Восточном доме знают?

— До обмена восьми знаками дело пока не дошло, — мрачно ответил Чэнь Цюйшуй. — Это случилось два дня назад. Семья Хэ прислала ученого Ханьлиньской академии, Цай Би, свататься к вашему отцу. Тот не дал согласия сразу, но пошёл советоваться с Пятым и Шестым господами. После беседы он согласился. Мы сейчас используем военные курьерские пути по линии Пятого господина, так что в Восточном доме пока ничего не знают.

Доу Чжао с трудом сдержала порыв упрекнуть отца — но, в сущности, он не поступил против обычаев. Родительская воля, сваты и свахи — так полагалось. Семья Хэ — знатная, Хэ Юй — молод и хорош собой, любимый сын родителей. Неудивительно, что отец согласился.

Однако…

— Постой, — нахмурилась она. — Господин Хэ ведь учитель моего отца. По правилам, Хэ Юй должен называть его «старшим учеником». Как же они могли сосвататься к нам?

Пятый дядя всеми силами старался заручиться поддержкой семьи Хэ — возможно, закрыл глаза на это несоответствие. Отец же… он никогда не отличался твёрдостью характера, и вполне мог поддаться уговорам. Но… семья Хэ?

— Говорят, младший господин Хэ дома устроил настоящий скандал, — взгляд Чэня Цюйшуя стал странным. — Господину и госпоже Хэ ничего не оставалось, как дать согласие.

 

Вернуться к оглавлению