Доу Чжао сидела на подоконнике, подперев подбородок ладонями, и наблюдала, как небо постепенно светлеет.
Слуги, которые пришли, чтобы обслужить госпожу Цзи, были удивлены, увидев её так рано.
— Четвертая госпожа, почему вы так рано встали? — спросили они.
Госпожа Цзи проснулась с испугом и быстро подняла простую белую занавеску из марли.
— Шоу Гу, почему ты не разбудила Шестую Тётушку, когда встала? — спросила она, не удержавшись от зевоты и прикрыв рот.
Прошлой ночью она и Доу Шихэн говорили допоздна, обсуждая продвижение Ван Синьи.
Доу Шихэн, который спал крепким сном, тоже проснулся. С сонным взглядом он спросил:
— Кто был на ночной дежурной службе? Как это так, что никто не заметил, что Шоу Гу уже встала? — Затем, с трудом сев, он добавил: — Повезло, что Шоу Гу так послушна. Если бы она куда-то ушла, как бы мы объяснили это седьмому брату? — Он сделал замечание госпоже Цзи.
Этой ночью на дежурстве была девушка с миндалевидными глазами и щеками, словно персик, по имени Цайлан. Она была главной служанкой госпожи Цзи.
Она не могла понять, куда исчезла Доу Чжао, которая спала в той же кровати за марлевой занавеской.
— Я была на дежурстве этой ночью, — сказала она, дрожа и стоя рядом с постелью госпожи Цзи. — Видимо, я слишком крепко спала и не заметила, как Четвертая Младшая госпожа встала.
Поскольку она была на дежурстве, а Шестой дядя оставался в комнате с Шестой тетушкой, это, вероятно, означало, что она была служанкой Шестого дяди.
Доу Чжао задумалась, а затем с улыбкой сказала:
— Я тихо встала. Сестра Цайлан не заметила.
Цайлан облегченно вздохнула, и её взгляд на Доу Чжао стал мягче, чем вчера.
Госпожа Цзи слегка поругала Цайлан и отправила её отдыхать.
Слуги вошли, чтобы помочь госпоже Цзи, Доу Шихэну и Доу Чжао умыться.
Госпожа Цзи затем сказала:
— Почему бы вам не остаться на несколько дней в кабинете? Так я смогу организовать дежурство для служанок Шоу Гу.
Шестой дядя, немного раздражённо, произнёс:
— Послезавтра я уезжаю.
Госпожа Цзи слегка покраснела.
Шестой дядя предложил:
— Почему бы Шоу Гу не переночевать с Ху’эром и остальными?
Ху’эр — это старший сын Шестого дяди.
— Это исключено! — возразила госпожа Цзи. — Шоу Гу только что приехала, и если мы снова переведём её, это может её напугать.
— Тогда что ты предлагаешь? — спросил Шестой дядя немного нетерпеливо.
Доу Чжао хотела сказать, что она не боится и предпочла бы свою комнату, но промолчала. Она могла лишь притворяться, что не понимает, пока слуги одевали её.
— Тогда я пойду с тобой в кабинет, — тихо сказала Шестая тётушка. — Пусть Шоу Гу отдохнёт в главной комнате.
Шестой дядя подозвал слугу:
— Сходи, узнай, когда старый мастер из Западного дома ушёл.
Прошлой ночью, даже когда они ушли, собрание у двоюродной бабушки всё ещё не закончилось.
Пока один слуга отправлялся на разведку, другая главная служанка госпожи Цзи, Цайсу, организовала слуг для накрытия завтрака. В это время в комнату вошли два ребёнка с густыми бровями и большими глазами, сопровождаемые слугами и пожилыми прислужниками.
Старшему ребёнку, Ху’эр, официально известному как Доу Чжэнчан, было девять лет. Младшему, Чжи’эр, официальное имя которого Доу Дэчанг, исполнилось семь.
Доу Чжао обратила свой взгляд на Доу Дэчанга.
В прошлой жизни Доу Дэчанг был изгоем в семье Доу.
Пока остальные занимались учебой, он создавал проблемы на каждом шагу. Когда другие женились, он сбежал с первой кузиной из семьи Цзи. А когда другие строили карьеру, он уже разводил сверчков в Академии Ханьлин, и его имя было известно как известного плейбоя в столице.
После того как они поприветствовали родителей, Доу Дэчанг, не обращая внимания на своего уважительно стоящего рядом брата, бросился в объятия матери, ведя себя как маленький ребёнок.
Госпожа Цзи с нежностью улыбнулась, осторожно отстранив младшего сына.
— Ты уже учишься в школе, а не маленький ребёнок, — сказала она. — Будь осторожен, а то Четвертая сестра засмеётся.
Они уже встречались вчера и поужинали в доме Третьего дяди. По дороге Доу Дэчанг тайком дёргал её за косички, остановившись только тогда, когда Доу Чжэнчан строго посмотрел на него.
Не обращая внимания на предупреждение, он воскликнул:
— Четвёртая сестра! — и снова устроился в объятиях своей матери, смеясь.
Госпожа Цзи не знала, смеяться ей или плакать.
Доу Чжао отвернула лицо.
Она подумала о своих двух сыновьях...
Тем временем, Шестой дядя решил спросить у Доу Чжэнчана о его успехах в учёбе:
— О чём говорил учитель вчера?
Доу Чжэнчан, полный уважения, ответил:
— Учитель сказал: «Я не боюсь быть незамеченным другими, я боюсь не знать других».
— Как ты это понимаешь?
Доу Чжэнчанг с готовностью объяснил:
— Если другие не знают меня, это не может навредить мне. Однако, если я не знаю других, то не смогу отличить достойных от глупых, а хороших от злых, и это может привести к неудачам в делах и жизни.
Шестой дядя кивнул с одобрением и обратился к Доу Дэчангу.
Доу Дэчанг, стараясь выглядеть послушным, встал прямо.
Однако шестой дядя оставался недовольным и строго спросил:
— О чём говорил вчера учитель?
— Су Миньюн начал усердно учиться в двадцать семь лет, — ответил он быстро, очевидно, выучив этот ответ наизусть.
— Как ты это понимаешь?
— Это значит, что даже в двадцать семь лет можно начать учиться, и никогда не поздно.
Шестой дядя с громким «бум» хлопнул рукой по столу, его лицо побледнело.
Доу Чжэнчан склонил голову, его плечи слегка дрожали.
Доу Дэчанг посмотрел на госпожу Цзи в поисках помощи.
Её выражение было даже строже, чем у Доу Шихэна.
Доу Дэчанг отступил, затем послушно сказал:
— Су Миньюн, имя Су Сюнь, псевдоним Лаоцюань, был из Мэйшань в Мэйчжоу...
Шестой дядя немного смягчил выражение лица.
Слуга, посланный узнать, вернулся с новостью:
— Собрание у Старой госпожи ещё не закончилось.
Шестой дядя удивился и сказал Шестой тётушке:
— Я пойду проверю.
— Почему бы вам не позавтракать сначала? — предложила Шестая тётушка, но Шестой дядя уже махнул рукой и поспешил выйти из комнаты.
Выражения лиц братьев, Доу Чжэнчана и Доу Дэчанга, смягчились. Доу Дэчанг быстро вскочил на стул и помахал рукой Доу Чжао:
— Четвертая сестра, иди сюда! Сегодня у нас пельмени с чесноком! Наши пельмени с чесноком — самые вкусные. Наша повариха приехала с моей матерью из Исина, и её пельмени совсем не такие, как у бабушки или у Третьей тёти. Ты таких никогда не пробовала!
.jpg)
){kind=link}
0 Комментарии