Вторая госпожа рассмеялась и обратилась к окружающим:
— Посмотрите на эту кроху. Она всего несколько дней с Шестой госпожой, а уже ведёт себя так, словно она уже взрослая.
Все засмеялись.
В глазах Госпожи Ши промелькнула лёгкая грусть.
Доу Чжао с лёгкой улыбкой смотрела на Вторую госпожу.
В своей прошлой жизни её отец, сам того не ведая, женился на Ван Инсюэ, что сделало их семьи родственниками. Её Пятый дядя, ища поддержки у Ван Синьи, стал самым влиятельным покровителем Ван Инсюэ в семье Доу. Доу Чжао стала источником неудобств, и для её безопасности было лучше, чтобы она не привлекала внимания Ван Инсюэ. Поэтому её отправили жить к бабушке на ферму.
В этой жизни Ван Инсюэ стала наложницей её отца. Чтобы подчинить Ван Синьи, её Пятый дядя решил использовать её против Ван Инсюэ. Она стала любимицей семьи Доу, и чтобы держать её под контролем, Вторая госпожа решила воспитывать её в Восточном особняке, прямо под своим носом.
В одно мгновение, между жизнью и смертью, её жизнь перевернулась!
Это было нелепо и иронично.
В середине июля её отец и Шестой дядя благополучно прибыли в столицу и отправили домой письма, подтверждающие их благополучное прибытие.
Тем временем в округе Цанцюань, что в провинции Яньан, Чжао Си, владелец магазина, получил записку от своей племянницы, Доу Чжао.
Его охватил гнев, и он в ярости скомкал бумагу, бросив её на пол.
— Семья Доу перешла все границы! Посмотрим, как они смогут устроить этот брак без моего согласия! — воскликнул он.
Мадам Чжао, его жена, тихо вошла в комнату, подняла скомканную записку с середины стола, аккуратно развернула её, разгладила и положила перед мужем.
— Я только что узнала от посыльного, — произнесла она мягким голосом, наливая Чжао Си чашку чая. — Доу Шиюн отправился в столицу на провинциальные экзамены и оставил Шоу Гу под присмотром Шестой госпожи. Это были работники из магазина Госпожи Ши.
— Ты хочешь сказать... — взгляд Чжао Си упал на смятую записку, которую он только что сжал в руке.
— Шоу Гу всего лишь пятилетний ребёнок, который едва может держать кисть, — сказала миссис Чжао. — Как она может знать, что говорить, а что нет?
Глаза Чжао Си внезапно засияли ярким и проницательным взглядом.
— Ты хочешь сказать, что Шестая госпожа написала это письмо от имени Шоу Гу? — спросил он.
— Мы пока не уверены, — осторожно ответила миссис Чжао. — Я просто чувствую, что в этих нескольких строках скрыт глубокий смысл.
Чжао Си успокоился и сел за стол, подняв записку с её краткими строками к свету…
Ван Синьи был среднего роста. Пытки в тюрьме и десять лет ссылки рано поседели его волосы, сделав его уставшим и измождённым.
Теперь, одетый в грубую льняную робу, он стоял перед цветочной клумбой. Если бы не блеск его глаз, он мог бы сойти за хилого, пожилого крестьянина.
— Доу Дуо, — пробормотал он, — он заставляет меня… приказать о смерти Инсюэ!
Ван Чжибин был потрясён, покрывшись холодным потом.
— Отец, — вскрикнул он, — вы не собираетесь…
Ван Синьи с гневом посмотрел на сына:
— Я, Ван Синьи, возможно, не смог обеспечить достойное воспитание своей дочери, но разве семья Доу не должна нести ответственность? Говорят, что Инсюэ виновна в смерти Чжао Гуцю, но разве она оскорбляла Чжао? Разве она отравила её еду? Если бы они не хотели, чтобы Инсюэ вошла в их семью, Чжао Гуцю могла бы просто отказаться. Разве могла Инсюэ силой проникнуть в семью Доу? Когда они согласились впустить Инсюэ, Чжао Гуцю должна была соблюдать правила, которые регулируют отношения между женой и наложницей — управлять тем, что требует управления, наказывать тех, кто заслуживает наказания, и вознаграждать тех, кто заслуживает похвалы. Но вместо этого она вела себя иначе. Разве Чжао Гуцю должна была умирать каждый раз, когда Доу Ваньюань брал новую наложницу? Кто же стал причиной её смерти — Доу Ваньюань или твоя сестра? Я думаю, это можно обсудить. Не верь всему, что говорят! Она твоя сестра, которая обеспечивала тебя, одевала и помогала заботиться о твоей жене и детях!
Ван Чжибин не произнес ни слова.
Ван Синьи, всё ещё в ярости, продолжил:
— Если Инсюэ действительно виновна, она должна понести ответственность. Как её отец, я не буду уклоняться от своих обязательств и могу заверить, что Инсюэ не сбежит. Однако, если Доу Дуо думает, что может обвинить Инсюэ в смерти Чжао Гуцю, я не позволю этому случиться!
Ван Чжибин не смог сдержать горькую улыбку:
— Отец, я не это имел в виду. Я просто считаю, что поведение Инсюэ несколько необычно…
— Вэньвэй, я подвёл вас всех! — воскликнул Ван Синьи, громко произнеся имя старшего сына, и внезапно почувствовал растерянность. — Ты всегда был умным и сообразительным, а сейчас у тебя даже нет степени сиуцай . Твой брат, сталкиваясь с презрением окружающих, вырос робким и слабым человеком без сильной воли. Твоя сестра с детства боролась за себя — как она может сравниться с изнеженными дочерьми богатых семей? Я всё это знаю, я знаю. — Он отвернулся, не желая, чтобы сын видел его влажные глаза. — Успех одного генерала строится на костях десяти тысяч. Ради себя я погубил вас всех!
Он резко повернулся, его взгляд стал острым, как у орла, и остановился на Ван Чжибине.
— Если вы ошиблись, я готов компенсировать всем в тысячу раз. Но если они думают, что могут пожертвовать вами ради моей репутации, им придётся забрать мою жизнь! — Его мощный голос эхом разнесся по цветочному саду.
Ван Чжибин упал на колени перед отцом, слёзы застилали его глаза.
— Отец, это не ваша вина. Мы подвели вас, принизив ваше имя...
[1] Сиуцай (秀才, xiùcái) — это одна из ранговых степеней в старокитайской системе императорских экзаменов. Это был начальный уровень, дающий право участвовать в дальнейших экзаменах для продвижения по карьерной лестнице в императорской службе.Термин "сиуцай" в основном обозначает тех, кто сдал начальный экзамен в системе государственного экзамена, что давало им статус ученого.
.jpg)
){kind=link}
1 Комментарии
Спасибо большое ❤️
ОтветитьУдалить