Всё произошло так быстро, что Ю Дацин едва успел расплатиться по счетам, заложив часть украшений своей жены.
Доу Сючань распорядился, чтобы казначейство семьи Доу проверило бухгалтерские книги. Убедившись в точности записей, он велел Ю Дацину подписать необходимые бумаги. Госпожа Чжао выдала семье Ю двести лянов серебром, а также фарфор, ширмы и другие подарки.
Был выбран благоприятный день, и в доме устроили прощальный пир в честь кормилицы Ю и её близких. По Чжэндину быстро поползли слухи: седьмой господин из семьи Доу берёт новую жену, а служанка предыдущей госпожи уходит на покой — да ещё и с щедрым вознаграждением от семьи Доу.
Когда повозка кормилицы Ю выехала за городские ворота, кто-то тайком измерил глубину следов от колёс.
Позже в доме Доу прошёл слух: на обратном пути семья Ю якобы столкнулась с разбойниками. Все их пожитки были украдены, кормилица Ю сильно испугалась и через несколько дней скончалась. Ю Дацин был ранен, остался в живых, но стал инвалидом — не в состоянии даже позаботиться о себе…
Когда все дела были завершены, госпожа Чжао попрощалась с женщинами семьи Доу:
— Дядя Шоу Гу уже ждёт меня к Новому году. Я передаю Шоу Гу в ваши заботливые руки.
Вторая госпожа и остальные с радостью приняли её слова.
Проводив госпожу Чжао, семья Доу начала готовиться к предстоящим праздникам.
После смерти Чжао Гуцю дела в Западном крыле на Новый год вели Доу Шибан и его жена. Однако в этот раз, из-за ситуации с Доу Чжао, когда на зимнее солнцестояние пригласили Доу Дуо на пельмени, тот отказался, сославшись на холод и плохое самочувствие. Не зная, как быть, Доу Шибан решил обратиться за советом к старшей госпоже.
Она отправилась в Западный особняк, где сказала:
— Хотя у нас уже есть договор, без официальной церемонии положение госпожи Ван пока не узаконено. Думаю, в этом году ей стоит помогать Третьей госпоже и учиться управлению. А уже в следующем наши семьи встретят праздник по отдельности.
Доу Дуо без особого энтузиазма согласился.
Так Ван Инсюэ была вызвана помогать Третьей госпоже.
Она, разумеется, была в восторге. Это было её первое серьёзное дело, и она не хотела ни выглядеть убого, ни показаться слишком роскошной. Аккуратно уложив волосы в круглый пучок, она надела полуновую-полустарую курточку с вышивкой «Весна в нефритовом зале», а в уши вдела лишь небольшие золотые гвоздики. Выйдя чистая, опрятная и скромно-приличная, она направилась в Восточный особняк.
Когда она вошла, Третья госпожа как раз сверяла счета с экономкой. Лишь мельком глянув на неё, она спросила:
— Пришла? — и велела служанке принести вышитую табуретку. — Пока просто смотри. Если чего не поймёшь — спрашивай.
В маленькой боковой комнате было многолюдно и оживлённо: туда-сюда сновали старшие служанки и экономки.
Ван Инсюэ, выросшая в столице и часто посещавшая знатные дома со своей матерью, хорошо знала, как проходят новогодние приготовления. Поэтому она не обиделась и спокойно ответила:
— Госпожа, продолжайте работу, не обращайте на меня внимания.
Она села на табуретку и стала внимательно наблюдать за тем, как Третья госпожа раздаёт указания.
Вдруг одна экономка начала спорить о расходах:
— Когда госпожа Чжао приезжала в Западный особняк, мы устроили несколько банкетов подряд. Расходы на чай и вино сильно возросли...
Услышав упоминание о Западном особняке, Ван Инсюэ сразу же навострила уши.
— Увеличение расходов — это обычное дело, — невозмутимо произнесла Третья госпожа. — Но тридцать процентов? Это уже слишком. — Она перелистнула страницы книг. — Вот расходы, связанные со сдачей провинциального экзамена Шестым господином, а вот — с визитом госпожи Чжао…
— Праздник в честь Шестого господина был в середине осени, а госпожа Чжао покинула нас только после зимнего солнцестояния. После этого праздника цены на кур, уток, рыбу и мясо значительно выросли…
— Разве наши усадьбы не должны были присылать припасы заранее? — настаивала Третья госпожа. — Почему нам всё равно пришлось закупать их на стороне?
— Госпожа Чжао жила у нас с середины осени до сезона Малого снега…
Экономка начала нервничать. Оглянувшись, она заметила Ван Инсюэ, которая была одета в старую одежду и выглядела незнакомо. Решив, что это жена новой экономки, она резко обратилась к Третьей госпоже, указывая на Ван Инсюэ:
— Принеси-ка мне чаю!
— Я?.. — Ван Инсюэ была в недоумении и перевела взгляд на Третью госпожу.
Обе женщины уставились друг на друга, как два петуха перед дракой.
Служанки Третьей госпожи остались неподвижны.
Ван Инсюэ, медленно поднявшись, всё же подала чай.
Чувствуя обиду, она тихо спросила у молодой служанки рядом:
— Кто эта женщина?
— Вы имеете в виду госпожу Доу? — переспросила та, с улыбкой взглянув в сторону. — Это жена нашего управляющего, человек прямой и честный. Раньше она служила у Старшей госпожи. Даже господа относятся к ней с уважением. А вы из какого дома? Возможно, вы новая жена управляющего?
На следующий день, сожалея о своём скромном наряде, Ван Инсюэ облачилась в более праздничную одежду. Она украсила свою причёску большими нефритовыми цветами, надела ярко-зелёную курточку с вышивкой и выглядела сияющей.
Служанки, приходившие с докладами, стали с интересом смотреть на неё и спрашивать у Третьей госпожи:
— А кто это?
— Это наложница Ван из Восточного особняка, — спокойно ответила та.
Сразу же она заметила, как взгляды окружающих изменились: кто-то смотрел с любопытством, кто-то с насмешкой, а кто-то с откровенным пренебрежением. За столом служанки переглядывались группами по двое-трое, а когда она поворачивалась, они хихикали с двусмысленными улыбками.
Ван Инсюэ покраснела от стыда и досады. Она пожалела, что надела такой яркий наряд.
Весь день она провела как на иголках.
Вернувшись в Сад Ци Ся, она услышала от кормилицы Ху:
— Старшая госпожа велела кормилице Лю забрать барышню Мин. Она сказала, что скоро Новый год, а вы заняты обучением у Третьей госпожи, поэтому некому будет присматривать за барышней. Пусть лучше она побудет с Четвёртой барышней.
.jpg)
){kind=link}
1 Комментарии
Спасибо большое ❤️
ОтветитьУдалить