Девять оттенков пурпура — Глава 62. Три года (часть 2)

Когда Госпожа Би вошла во внутренний двор, там было тихо, и никого не было видно. Она осторожно ступала, стараясь не издавать ни звука.

Из комнаты доносился голос слуги:

— Четвёртый молодой господин, отдохните немного. Уже поздно. В это время вы обычно ложитесь…

— Через пару лет я буду сдавать экзамены вместе с Одиннадцатым братом и остальными, — с улыбкой ответил У Шань. — Если они все пройдут, а я — нет, Шоу Гу подумает, что я дурак.

Слуга попытался его переубедить, но тот лишь рассмеялся:

— В любом случае, я должен показать результат не хуже, чем у семьи Доу!

Услышав это, госпожа Би с лёгкой улыбкой на лице тихо прошептала служанке:

— Пойдём обратно.

Она легко повернулась и, оставив сына в покое, вышла из двора, приказав:

— Ни слова Четвёртому молодому господину о сегодняшнем вечере.

Служанка поспешно кивнула в знак согласия.

Тем временем госпожа Цзи, всё ещё испытывая беспокойство, спросила у кормилицы Ван:

— Что сказала госпожа У?

Кормилица Ван рассказала, что Госпожа Би расспрашивала слуг и велела хранить молчание о случившемся. Госпожа Цзи заметно успокоилась.

Кормилица Ван с лукавой улыбкой спросила:

— Как вы думаете, Четвёртый молодой господин из семьи У и наша Шоу Гу…

Госпожа Цзи с улыбкой прервала её:

— Хотя семья У и не отличается богатством или знатностью, это дом учёных в нескольких поколениях. Люди в этой семье воспитанные и благонравные. Господин и госпожа У — достойные супруги. Шоу Гу в жизни пришлось нелегко. Если бы она вышла за них замуж, то точно жила бы в безопасности и уважении. Это более обнадеживающий вариант, чем выходить замуж за кого-то далеко, в Пекине.

Кормилица Ван поняла намёк на семью хоу Вэй и улыбнулась:

— Когда умер Третий господин, семья Вэй даже три подношения не прислала. Видимо, помолвка срывается.

— И к лучшему, — усмехнулась Госпожа Цзи. — Когда придёт время, они ещё пожалеют.

Вспомнив длинный список приданого Доу Чжао, кормилица Ван рассмеялась вслух.

Хозяйка и служанка ещё долго беседовали за чашкой чая.

После праздника середины осени Доу Чжао неожиданно посетил Пан Цзисю.

— Зачем он пришёл? — нахмурился Доу Шиюн, услышав это.

Ван Инсюэ тоже была озадачена:

— Сейчас узнаю!

Вскоре она вернулась, неся в руках лакированную красную коробку:

— Он сказал, что хочет поблагодарить Шоу Гу за спасение его жизни. Пан Цзисю отправляется учиться в школу Цзинъюнь в уездном центре и принёс подарок в знак признательности.

Открыв коробку, Доу Шиюн увидел украшенный золотом калейдоскоп — заморскую игрушку, которая, по слухам, стоила не менее тысячи лян серебра.

Глаза Ван Инсюэ покраснели. С натянутой улыбкой она предложила:

— Может быть, позвать Шоу Гу и расспросить его?

— Я сам спрошу, — ответил Доу Шиюн после небольшой паузы.

Он решительно направился в главную комнату.

Доу Чжао немного поиграла с калейдоскопом, а затем спокойно рассказала отцу о том, что произошло в деревне. Она упомянула, что Чжи`эр подарил ей альбом из павильона Лэнсян, а Четвёртый брат У — печать из шушаньского камня.

— Но подарок Пан Цзисю действительно необычен, — добавила она и предупредила: — Прошу, не рассказывайте никому об этом. Они специально скрыли всё от старших. Если станет известно, что я проболталась, они начнут меня сторониться.

Доу Шиюн усмехнулся:

— Никому не скажу. — Затем он спросил: — А тётушка Цуй тогда не испугалась?

— Очень, — усмехнулась Доу Чжао. — Мальчишки быстро забывают боль, едва оправившись. Боюсь, в следующем году они опять полезут в реку. Может быть, пригласим тётушку Цуй пожить у нас в городе?

— Это обязательно, — кивнул Доу Шиюн. — И старшей госпоже следует намекнуть об этом до следующего лета. А то, если до старших дойдут слухи, пусть пеняют на тебя!

Доу Чжао рассмеялась.

Ван Инсюэ стояла под навесом, и её взгляд был затуманен.

Пан Цзисю продолжал присылать ей странные и необычные подарки, и все они были очень дорогими.

«Незваная щедрость не бывает бескорыстной», — вспомнила она.

Чем дольше Доу Чжао размышляла о происходящем, тем больше она убеждалась в своих подозрениях, но не могла понять, откуда они взялись. Она начала с осторожностью относиться к подаркам и велела Сужуань хранить их в специальном сундуке.

— Не потеряй ни одной вещи, — сказала она, и Сужуань, привязав ключ к красному шёлковому шнуру, носила его на шее днём и ночью.

В ноябре прошла последняя поминальная церемония по деду, а через месяц был снят траур, и наступил Новый год. Оба поместья — Восточное и Западное — были украшены фонарями и лентами. Повсюду царило веселье: взрывались петарды, гремели барабаны.

У Шань подарил Доу Чжао фонарь в виде кролика, а Пан Цзисю прислал стеклянный фонарь с вращающимся изображением Восьми Бессмертных, переходящих море. Цвета вспыхивали так ярко, что кружили голову.

Доу Мин была очарована и прошептала Шу`эр:

— Ты же говорила, что сестра тебя любит. Попроси у неё этот фонарь — всего на пару дней…

Впервые в жизни Доу Чжао отказала Шу`эр:

— Это подарок другого человека, и дарить его неправильно. Но если он тебе нравится, я могу заказать такой же.

— Не надо, — поспешно ответила Шу`эр, густо покраснев.

Вернувшись в Восточный дом, она сердито сказала Доу Мин:

— Это всё из-за тебя! Ты знала, что это её подарок, но всё равно велела просить...

— Раньше она всегда отдавала тебе все свои подарки, — фыркнула Доу Мин. — А теперь вдруг вспомнила, что «нельзя дарить чужое»? Просто не захотела. А ты злишься на меня?

Шу`эр громко разрыдалась.

— Всё ты лезешь к Четвёртой тётке! — прикрикнула на неё Йи`эр. — Берёшь и не возвращаешь. А она тебя даже не упрекает. Кто ещё так бы терпел? А ты ещё обижаешься! Неудивительно, что Пятая тётка тобой недовольна!

 

Вернуться к оглавлению