Бе Сусин и Чэнь Сяофэн встретились у проходной во внешнем дворе поместья Доу. Чэнь Сяофэн выглядел подавленным.
— Ты действительно присягнула четвёртой барышне из семьи Доу? — спросил он.
Бе Сусин спокойно улыбнулась:
— Разве я могла бы солгать тебе о таком?
Чэнь Сяофэн на мгновение замолчал.
Бе Сисян продолжила:
— Если у тебя больше нет вопросов, старший брат, я пойду. В последнее время я изучаю правила у Шестой госпожи из Восточного двора. — Немного помедлив, она добавила: — В семье Доу и так много слухов, а мы с сестрой и так находимся на виду, ведь мы вошли в дом в таком юном возрасте. Если кто-то услышит, как мы называем друг друга «старший ученик» или «сестра», это только вызовет больше вопросов. Отныне я буду называть тебя просто братом — так будет спокойнее.
После небольшой паузы она спросила:
— Когда вы с Чэнь Цюэцзы планируете уезжать? Если дома что-то случится, пусть тётушка пришлёт нам весточку. Четвёртая барышня из семьи Доу очень добра, и мы найдём время навестить её.
Чэнь Сяофэн, услышав это, почувствовал себя ещё более подавленным.
— Я хотел уехать с Чэнь Цюэцзы, он хорошо платил. Я надеялся заработать немного денег, чтобы поддержать вас. Но теперь, когда у вас есть опора, моя мать не хочет, чтобы я уезжал. Я уже отказался от его предложения.
— Понятно, — произнесла Бе Сусин, не выражая ни осуждения, ни одобрения.
В этот момент у главных ворот раздался шум. Они оба повернулись и посмотрели туда.
У входа в Западное поместье семьи Доу остановились две плоские лакированные повозки, покрытые дорожной пылью. Управляющий Ду Ань откинул шторку и помог выйти мужчине средних лет, на вид около пятидесяти.
Этот мужчина, среднего роста, с чисто выбритым лицом, был одет в сапфировый халат с круглыми узорами, что выдавало в нём человека, обладающего сдержанной учёностью. Он поднял голову и посмотрел на высокие ворота поместья, в то время как Ду Ань с почтением произнёс:
— Это родовое гнездо нашего господина. Прошу вас, господин Сун.
Господин Сун мягко улыбнулся и последовал за Ду Анем внутрь.
Тем временем Доу Чжао уже узнала о том, что её отец, Доу Шиюн, нанял для неё нового наставника — господина Суна. Она приказала Гаосину подготовить для него покои.
Гаосин был младшим братом Гаошэна. Когда Доу Шиюн решил отправиться в столицу, Гаошэн отправился с ним. Управление поместьем было временно возложено на Ду Аня, который служил ещё Доу Дуо. Однако Ван Инсюэ, считая Ду Аня слишком педантичным, предложила отправить его вслед за господином, а на его место назначить двоюродного брата Ду Нина.
В доме было много слуг, и Ду Ань, как верный слуга покойного Доу Дуо, получил повышение не просто так. Однако сам Доу Шиюн не проявлял особого интереса к домашним делам и без колебаний согласился на предложение Ван Инсюэ.
Перед отъездом господина Доу Чжао, под предлогом необходимости в собственном поместье, перевела к себе нескольких слуг, преданных Ван Инсюэ. На их место она назначила новых, лояльных ей. После отъезда господина она поручила управление воротами Гаосину, фактически отстранив Ду Нина. Вскоре она уволила и остальных приказчиков, сославшись на их некомпетентность в вопросах управления поместьем.
Даже служанки, которые убирали во дворе, понимали, что происходит, и старались проявить особое почтение, когда видели Доу Чжао.
Ду Нин не решался открыто противостоять ей, но в состоянии алкогольного опьянения он позволял себе грубые высказывания в адрес Гаосина:
— Кто он такой? Разве он понимает, как читать бухгалтерские книги? И его назначили управляющим! Это же просто смешно!
Доу Чжао, услышав эти слова, ясно дала понять:
— Если я говорю, что кто-то способен, значит, так оно и есть, даже если это не совсем так. А если я говорю, что кто-то не способен, значит, это так, даже если он настоящий гений.
Весь Западный двор задрожал от страха.
Кто-то, движимый добрыми намерениями, сообщил об этом в Восточное поместье. Старшая госпожа, нахмурившись, заметила в частной беседе, что Чжао стала слишком самоуверенной. Хотя изначально она хотела поддержать её, после этого предпочла хранить молчание.
Когда Доу Чжао доложили об этом, она сделала вид, что не услышала, но втайне продолжала давать Гаосину указания по управлению. Несмотря на его строгость, за целый год он не допустил ни одной серьёзной ошибки, что неожиданно вызвало уважение у старшей госпожи.
Гаосин вернулся спустя всего полпалочки благовоний.
— Четвёртая барышня, — почтительно обратился он, — управляющий Ду вернулся, и с ним господин Сун.
Доу Чжао приподняла бровь:
— С чего это Ду Ань вернулся?
Затем она спросила Гаосина:
— Ты сам решил вернуться или управляющий Ду велел не вмешиваться?
— Я не смог вмешаться и решил доложить вам, — честно признался Гаосин.
— В таком случае передай всем: в дела господина Суна никто не вмешивается, — сказала Доу Чжао.
Гаосин понял, что значит «не вмешиваться», и нерешительно заметил:
— Но господин Сун — это учитель, которого нанял Седьмой господин. Если он, как Цзян Югун, вдруг обидится и уйдёт…
— А нам-то что? — удивилась Доу Чжао. — Разве не управляющий Ду его принимает? Если господин Сун уедет, пусть отец с него и спрашивает.
Гаосин, обдумав слова Четвёртой барышни, с лёгкой улыбкой отправился выполнять её распоряжение.
В этот момент рядом с Ду Анем не оказалось ни одного слуги, который мог бы подать ему платок. Это вывело его из себя, и он поспешил позвать Ду Нина, чтобы выместить на нём свою злость.
Ду Нин с обидой произнёс:
— Я же говорил вам, что не стоит уходить от семьи Доу…
— Заткнись! — воскликнул Ду Ань. — Четвёртая барышня хоть и сильна, но всё равно выйдет замуж. А как бы я ни старался, Седьмой господин всегда будет благоволить к Гаошэну — тот с детства рядом. — Он тяжело вздохнул. — Если бы Четвёртая барышня была сыном, я бы не раздумывал — сразу бы перешёл к ней в услужение.
.jpg)
.jpg)
){kind=link}
0 Комментарии