Blossom/Девять оттенков пурпура — Глава 89. Побоище (часть 2)

Он с силой сорвал створку окна. За проемом показалось лицо Доу Чжао — ледяное и беспощадное. Телохранитель замер.

В следующее мгновение тонкий кинжал с красной кисточкой пронзил его горло. Кисточка дрожала, словно алое пламя, и телохранитель захрипел, его глаза расширились... и он упал замертво.

Во дворе воцарилась тишина. Все обернулись. Люди Пан Кунбая смотрели на него с недоумением.

Пан встал, и его безразличие словно исчезло. Голос стал резким:

— Четвёртая кузина Доу, — громко произнёс он. — Я — Пан Кунбай. Пришёл спасти вас.

— Вот как? — Доу Чжао улыбнулась, и её улыбка в свете закатного неба была наполнена насмешкой, почти издевательством. — Человек благородного происхождения не бродит по злачным местам. Семья Пан — богатейшая в уезде Линшоу. И пятый господин Пан вдруг случайно оказывается на захудалой ферме… с шайкой подозрительных типов? Лжёшь! Дядюшка Дуань, схватите их всех. Я передам этих людей в руки уездного магистрата. Если окажут сопротивление — убивать на месте. Я беру всю ответственность на себя от имени семьи Доу!

До этого момента охранники сдерживались, не зная наверняка, кто перед ними. А вдруг это и правда люди семьи Пан? Теперь, услышав слова госпожи, они словно обрели уверенность и могли сражаться без оглядки.

— Есть! — прозвучало в унисон, и бой продолжился с удвоенной яростью.

Ход схватки изменился мгновенно.

Люди Пан Кунбая начали дрожать и пятиться.

Он бросил взгляд на Доу Чжао, и её глаза сверкнули ледяным блеском. Вспомнив о странном поведении мужчины со шрамом и его людей, когда он только вошёл, Пан Кунбай осознал, что его план провалился.

Он резко развернулся и бросился к воротам, но дядюшка Дуань уже схватил его за воротник. Тот дернулся и закричал:

— Мой отец — Пан Инлоу! А тётя — невестка самого губернатора Ван Синьи! Если посмеешь тронуть меня, я вырежу всю твою семью!..

И он ударил дядюшку Дуаня по животу.

Сила удара была незначительной, но сам факт заставил старого охранника поёжиться. Уездный магистрат может уничтожить семью, префект — весь род. А такой человек, как Пан Кунбай, не остановится ни перед чем.

Но в этот момент из-за спины раздался спокойный, холодный голос Доу Чжао:

— Дядюшка Дуань, не слушай его. Если он действительно родственник губернатора Ван, тем лучше. Если мы его поймаем, то отправим к моему Пятому дяде в столицу. Пусть губернатор сам объяснится перед семьёй Доу. Нам нельзя позволять себя обманывать!

Ах да, как же я мог забыть?

Если сама госпожа, зная всё, всё равно приказывает, значит, на то есть причина. А кто он такой? Всего лишь наёмник, выполняющий свою работу за плату. В крайнем случае, он всегда может уйти, и никто его не осудит. Да и, честно говоря, он уже давно не может терпеть этих надменных богатых выскочек…

— Госпожа, будет сделано, — ухмыльнулся дядюшка Дуань и с размаху ударил Пан Кунбая в живот.

Тот взвыл от боли, скрючился, рухнул на землю и, свернувшись в комок, как креветка, начал блевать жёлчью.

Чэнь Сяофэн, который всё это время охранял Доу Чжао, не выдержал:

— Госпожа… вы же не собираетесь забить его до смерти? Он единственный сын Пан Инлоу. Семья Пан просто так этого не простит…

— Единственный сын? — с холодной усмешкой произнесла Доу Чжао. — Кто это? Я не знаю. Ни о каком господине Пане здесь и речи нет. Всё, что я знаю — это то, что моя повозка перевернулась, я укрылась на ферме, и на меня напали бандиты. Мои люди защищались и кого-то убили. Если семья Пан хочет разобраться в ситуации, пусть сначала объяснят, почему их Пан Кунбай решил меня похитить.

Чэнь Сяофэн с лёгкой улыбкой произнёс:

— Я просто беспокоюсь… о вашей репутации.

— О репутации? — словно ножом резануло Доу Чжао. — Если бы не Сусин и Сулань, я бы сейчас действительно оказалась в опасности! Он собирался дождаться темноты, «спасти» меня, а потом… сказать, что поздно ехать, и я должна остаться здесь, под одной крышей с мужчиной. Потом — слухи, позор и громкое предложение руки и сердца. Чтобы семья Доу была вынуждена выдать меня за него!

Она сжала кулаки:

— Репутация?! Лучше я сама уничтожу такого, как он, чем позволю ему использовать моё имя! Пусть все знают: те, кто посмеет посягнуть на меня, будут наказаны!

Чэнь Сяофэн промолчал.

Если бы перед ним стояла обычная барышня, он бы, возможно, предложил подождать более подходящего момента. Однако Доу Чжао уже дважды прожила жизнь и твёрдо решила не выходить замуж. Рано или поздно общество начнёт смотреть на неё как на чудачку. Зачем ей терпеть такое отношение?

И всё же в словах Пан Кунбая была одна деталь, которая особенно понравилась ей:

«Моя тётя — невестка губернатора Ван Синьи…»

Уголки губ Доу Чжао приподнялись в лёгкой улыбке.

Но тут раздался топот копыт. Сильный и слаженный. Поднялась пыль.

Чэнь Сяофэн, у которого слух был острее, чем у неё, первым уловил этот звук и побледнел.

Лошади.

Военные кони. Не простые.

Неужели… это подкрепление Пан Кунбая?

 

Вернуться к оглавлению