Девять оттенков пурпура — Глава 97. Случайная встреча (часть 1)

В глубине души Доу Чжао лишь горько усмехнулась, подумав: «Кто знает, сколько ещё неприятностей она нам доставит в будущем…»

Сусин, конечно же, не осмелилась ничего сказать. Вместо этого она помогла госпоже переодеться в новый наряд и проводила её и Доу Мин к Старшей госпоже.

Когда Старшая госпожа увидела Доу Мин, она лишь холодно произнесла:

— Пришла, значит.

Возможно, строгое воспитание в детстве наложило свой отпечаток — в присутствии Старшей госпожи Доу Мин вела себя особенно почтительно. Она уважительно обратилась к ней:

— Великая тётушка, — и с заботой спросила: — Как ваша поясница? Я привезла из столицы особую мазь, говорят, она очень помогает при подобных болях.

Тёплые слова наконец растопили холод на лице Старшей госпожи, и она слегка улыбнулась.

Доу Чжао, наблюдая за этой сценой, незаметно поджала губы.

Всё было как в прошлой жизни… Когда Доу Мин хотела, чтобы её любили, она могла очаровать даже кошку или собаку. Но когда её охватывал гнев, она была способна противостоять даже небесам.

Старшая госпожа, взяв Доу Мин за руку, начала расспрашивать её о занятиях и рукоделии, которым она занималась в последние годы.

— Тётушка с материнской стороны учила меня «Наставлениям для женщин», «Жизнеописаниям добродетельных дам» и «Канону сыновней почтительности», — с милой улыбкой ответила Доу Мин. — Вышивать я ещё не начинала, но мне нравится играть на пипе. Тётушка наняла мне учителя, и он до сих пор со мной, он приехал в Чжэндин.

Девочка была достаточно умна, чтобы ни словом не упомянуть о бабушке по материнской линии.

Если бы она осмелилась упомянуть госпожу Ван Сюй, Старшая госпожа, вероятно, вспыхнула бы от гнева.

За долгие годы, будучи главной хозяйкой в роду Доу, она приобрела ревнивую подозрительность и не терпела никаких посторонних мнений или влияний.

Пока Доу Чжао размышляла об этом, Старшая госпожа обратилась к ней:

— Шоу Гу, у тебя прекрасное рукоделие. Теперь, когда Мин’эр вернулась, ты должна как следует наставить её.

Затем она начала хвалить выбор книг и с жаром заговорила о важности женских добродетелей. В глазах Доу Мин постепенно нарастала тень, и когда в её выражении мелькнуло нетерпение, как по волшебству появился Цзи Юн.

Увидев сестёр Доу, он слегка удивился.

Те, в свою очередь, были поражены его появлением.

Одна лишь Старшая госпожа просияла и сразу же заулыбалась:

— Почему ты пришёл ко мне в такую жару? Лучше бы ты отдыхал с Хуэй’эр и Чжи’эр. Иди сюда, садись рядом.

Она сама обмахивала его круглым веером и приказала служанке поскорее принести охлаждённый суп из бобов мунг. Её забота напоминала материнскую любовь к родному внуку. Доу Мин с любопытством взглянула на неё, едва сдержав вопрос: «Кто это, интересно?»

На самом деле, Цзи Юн действительно умел находить общий язык с пожилыми женщинами.

Однажды, вернувшись с горы Тай, он привёз Старшей госпоже камень с узором, который напоминал старца-долгожителя, ведущего оленя с цветущей сливой. Старшая госпожа пришла в восторг от этой находки и приказала вырезать для неё специальную подставку из фиолетового сандала. Она поместила её в своей личной буддийской комнате.

Когда Доу Чжао заглянула в буддийскую комнату, Старшая госпожа представила Доу Мин:

— Цзи Юн, ты ещё не знаком с Мин’эр? Это младшая дочь нашего Седьмого, она жила в столице со своим отцом и только что вернулась. — Затем она обратилась к Доу Мин: — А это племянник твоей Шестой тётки по матери. Называй его, как и Шоу Гу, «братом Цзи».

Цзи Юн изящно поклонился, вежливо и утончённо, как подобает образованному юноше.

Доу Мин в ответ изящно присела, но в её глазах мелькнуло лёгкое изумление.

Оказалось, что Цзи Юн пришёл попрощаться:

— У моего прадеда в Баодине есть старый друг. Он велел навестить его во время этой поездки.

— Почему бы тебе не подождать ещё пару дней? — с явной тревогой сказала Старшая госпожа. — Сейчас ведь самая жара.

— После праздника середины осени я поеду в столицу с Хуэй’эр и Чжи’эр, — с улыбкой ответил он. — Уже несколько лет я не навещал ни дядю, ни отца. Заодно с ними повидаемся и с роднёй по тётушкиной линии.

Доу Чжао слышала, что в настоящее время в семье Цзи шесть человек занимают высокие должности. Дядя Цзи Юна был заместителем министра в Министерстве строительства, а его отец — правым советником в Церемониальном ведомстве. Несколько его двоюродных братьев и дядей занимали должности наместников, цензоров и инспекторов, и их карьера была полна перспектив.

Казалось бы, это было огромным преимуществом для семьи Доу. Однако из-за некоторых разногласий и честолюбия дяди Цзи Юна, который стремился к более высокому рангу, отношения между семьями оставались прохладными. Тем не менее, никто не терял уважения к друг другу, и в личной жизни связь между семьями не прерывалась.

— В столицу ехать — это замечательно, — с улыбкой произнесла Старшая госпожа и распорядилась принести для Цзи Юна пачули и пилюли добродетели. — Лето ведь на дворе. Возьми их с собой, они тебе пригодятся.

Цзи Юн с благодарностью поклонился. Однако Старшая госпожа не спешила отпускать его, крепко держа за руку и щедро осыпая наставлениями.

Когда сестры Доу уже собрались уходить, Доу Чжао заметила, как Доу Мин тихо спросила у служанки Старшей госпожи:

— Он действительно очень любим Великой тётушкой?

— Конечно, — с восхищением кивнула служанка. — Вы, возможно, не знаете, но он — первый учёный всей Южной Чжили! Как же его можно не любить?

В этот миг Доу Чжао уловила в глазах сестры странный блеск.

Блеск желания.

В прошлой жизни, когда Доу Мин чего-то страстно желала, этот взгляд появлялся всегда.

Неужели теперь, в этой жизни, объектом её интереса станет не Ван Нань, а Цзи Юн?

Вернуться к оглавлению